Принесенные трофеи следует частично употребить, частично законсервировать. Мясо и часть внутренних органов мы с Бетой съедим сейчас, а другую часть вместе с мозгами законсервируем. Только к процессу надо подойти рачительно. Местный мини бар, хоть и может похвастаться величиной выбора, но не величиной объемов. Все бутылки не больше полу-литра и в одном экземпляре.
Закончив с консервацией мы устроили обильную тризну Альфе. Ее тело я пока отнес в другую комнату. Немного прибравшись, так как была уже глубокая ночь, мы завалились спать. Бета опять плюхнулась вместе со мной на кровать. Мы конечно раньше спали друг рядом с другом, но то была вынужденная мера в полевых условиях. На земле было твердо и холодно, а Бета теплая и мягенькая. Теперь-же имеется отличная кровать и ночевать вместе нет никакой нужды. Я указал девушке на диван, но она отрицательно заурчала. Попытка ее спихнуть не увенчалась успехом, она была гораздо тяжелее и приняв мои попытки за игру, в пару движений щупальцами, сбросила меня с кровати. Плюнув на непослушную девушку устроился на другом краю широченной кровати и устало смежил веки.
Я иду вдоль сожженной колонны. Запах горелой резины и пластика заставляет морщиться. Подношу к глазам видоискатель фотоаппарата и щёлкаю затвором. Это будет просто сумасшедший репортаж. Вот повезло так повезло. Первыми стоят несколько искореженных легковушек, двери распахнуты внутри никого нет. Неужели здесь кто-то был и помог людям выбраться? Разве я не первый сюда попал, почему тогда нет ни одной машины экстренных служб. А если серьёзно не пострадали и выбрались сами то куда тогда делись. Ничего не понятно. Но ладно, надо продолжать, материал сам себя не отснимет. Иду дальше вдоль колонны. Двери кабин фур так же на распашку, а вот с полуприцепами ситуация интерестней. Их борта словно вскрыты гигантским консервным ножом. Внутри какие-то решетчатые конструкции. По остатком соломы и немного пробивающемуся через гарь запаху навоза понимаю, что это были скотовозы. И похоже местные деревенщины воспользовались аварией и украли всех коров. Возможно поэтому тут никого и нет. Пошли за помощью в деревню. Там наверное есть телефон, а то тут какая то аномальная зона, вот уже несколько часов нет никакой связи. Опять иду вдоль легковушек. А вот это интереснее - поперёк дороги лежит опрокинувшийся набок автовоз. Да, где-то скоро будет полно объявлений о новых, “небитых, неокрашенных” автомобилях. Ну чего уж тут поделаешь, как известно в том бизнесе: не обманешь - не проживёшь. За автовозом причина случившейся с ним аварии: несколько армейских броневиков. А вот теперь надо уходить отсюда и побыстрее и сливать кадры в сеть. Армейцы если поймают меня за тем что я снимаю как они облажались обеспечат мне крупные проблемы. Делаю ещё несколько снимков с разных ракурсов и разворачиваюсь, чтобы вернуться к машине. Вдруг в кустах слышу какое-то странное рычание. Оборачиваюсь, чтобы посмотреть, но успеваю увидеть только метнувшееся ко мне тело. Время словно застывает. Вижу растянувшуюся в прыжке образину, ее кривые когти, огромные зубы, словно налитые тьмой глаза и тут словно во мне лопает какая-то струна. Время возвращает свой бег, и я лечу на землю под аккомпанемент звуков рвущейся плоти. Моей плоти.