«А где мои братья?» – спросил он маму.
«Не волнуйся за них, с ними все в порядке,» – ответила она.
«А ты точно моя мама?» – снова спросил он
Незачем было сомневаться. Это была его мама. Она была такая же серая, пушистая, только немного больше ростом. У нее были спокойные, совершенно спокойные глаза. И такие же короткие лапы.
«Я точно мама, – ответила она, – только ЗУБАСТАЯ», – и она открыла рот.
И у серой, пушистой плюшевой мамы были ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ зубы. Верхние зубы были кривыми. И знакомыми.
И Дымчатый понял, что остальных своих детей мама уже съела. А сейчас съест его.
И он успел пожалеть, что вернулся домой. Он хотел продолжать путешествовать вместе с Черным, хотел остаться в живых, но понимал, что ничего не может сделать со своей мамой. И что, если она решила его съесть – она сделает как хочет. Только бы это было не больно!
Мама открыла рот широко-широко. Казалось, Дымчатый весь поместится у нее в пасти. Он подумал: «Все-таки она действительно моя мама, она заботится обо мне, чтобы мне было не больно, пока она будет меня есть.»
Он еще раз подумал о своей жизни с Черным, о том, сколько они успели повидать в мире, и сколько не успели. Он совершенно не хотел, чтобы его вот так вот съели. И ему было жалко всех тех, кто уже был съеден. Но желание, чтобы ему было не больно – было сильнее всего. Потому что спокойные мамины глаза над раскрытой пастью терпеливо ждали и Дымчатый понимал – если он не согласится, то тогда она прикроет пасть, и съест его больно.
Он вздохнул. Все-таки он ведь и вернулся из-за мамы. И раз маленькие его братья уже отдали маме себя – стыдно ему ценой их жизни спасаться самому. Мама ждала с открытым ртом. Она была очень, очень хорошей, терпеливой мамой.
Дымчатый решил не тянуть свои мучения, поборол желание жить своей жизнью и приблизился к ней.
Она проглотила его молниеносно.
Черный смотрел на все это ждал, что же будет дальше.
А дальше мама развернулась к нему боком, выпустила из себя длинный-длинный чешуйчатый хвост и Черный понял две вещи – во первых, на самом деле она не мама. Она Та, кто ест чужие жизни. А второе, что понял Черный – что для того, чтобы стать собой, она должна была съесть всех, кого могла.
Черному это не понравилось. Он никогда бы не стал любить маму, которая ест своих детей.
И не позволил бы себя съесть.
Мама спокойно смотрела на него. Она была сыта и добилась своего. А Черный понял, что Дымчатого больше нет. Он весь пошел на мамин хвост.