— Я абсолютно ничего от тебя не жду, — отвечаю я, пытаясь смотреть ему в глаза.
Он смотрит на меня в ответ, но его глаза прищурены.
— Ах так? Ты до сих пор считаешь меня таким подонком? — спрашивает он странным тоном. Его попытка звучать забавно с треском лопается.
— Еще большим подонком. — Я делаю глоток коктейля через трубочку и отворачиваюсь от него. Джей качается на стуле туда-сюда, и краем глаза я вижу, как сжимаются его челюсти.
— Давайте вы разберетесь с этим позже? У меня день рождения, — вмешивается Бен, прежде чем настроение еще больше будет испорчено. Джей ничего не отвечает, вместо этого он встает, и намеренно медленно проходит мимо меня к бару. Я сдавленно издаю стон и бросаю на Бена долгий взгляд.
— Теперь понятно, что он будет делать, так ли? — спрашиваю я.
Бен пожимает плечами.
— А чего ты ожидала, после того, как вела себя так с ним?
— Что? — я таращу глаза. — Я его спровоцировала? Я же ничего не сказала, кроме...
— Ты его сейчас оскорбила, Миа. Или за последние недели он дал тебе повод думать, что он... подонок? Сколько других женщин у него было со дня Рождества?
Я кусаю губу и пытаюсь не смотреть в сторону бара, что мне не удается сделать. Конечно, он заигрывает с ней. Да так, чтобы я это заметила. Конечно же, он хочет добиться от меня реакции, но я не доставлю ему такого удовольствия. Даже если он сейчас трахнет ее на столе у меня на глазах, мне плевать. Я пытаюсь себя в этом убедить. Но мои веки дрожат, а руки начинают неметь.
— Миа... — Бен пододвигается ко мне и кладет руку на мое плечо. Я бросаю беглый взгляд на бар, и, конечно же, Джей стоит, опираясь о барную стойку спиной, так близко к блондинке, что они касаются друг друга. Потом я вижу, как он фокусничает, вытаскивая у нее что-то из-за уха — монетка или кольцо, это было так быстро, что я не заметила — и она восторженно смеется. Громкий, писклявый смех, которым смеются девочки-подростки, когда видят поблизости молодых парней. Мой желудок сжимается, и чувство внизу живота напоминает о том, что у меня уже задержка два дня. Но я отодвигаю эти мысли, потому что уверена, что это из-за переживаний в последнее время.
— Ты до сих пор злишься на него из-за прошлого?
— Злюсь? — я поворачиваюсь к Бену и сверлю его взглядом, нахмурив лоб. — Он разбил мне сердце, Бен, и ты это прекрасно знаешь. Ты был рядом тогда. Злюсь — это не совсем подходящее слово.
Он грустно смеется.
— Да, я знаю. Но я надеялся, что за последние годы хорошо его склеили.
— О, господи, конечно, — быстро говорю я, и глажу его по щеке. — И как! Лучше, чем было. — Мы долго смотрим друг другу в глаза, не говоря ни слова. Мое сердце бьется быстрее, когда слышу раскатистый смех блондинки. Она хлопает в ладоши — или это делает кто-то из рядом стоящих людей, я не смотрю в ту сторону. Вместо этого я слышу Джея, который говорит низким, глубоким голосом. Он в своей стихии, и это было вопросом времени, когда он превратит бар в Берлине в свою сцену. Я нервно ерзаю на своем стуле.