— По рукам, — засмеялась Беатрис. — Бог любит троицу.
— А вот об этом я и не подумал, — Питер сделал удивленные глаза, — как вы правы. Замечательная идея. Значит, завтра поедем в церковь и тихо обвенчаемся. У вас есть белое платье?
— Этого добра у меня навалом, — согласилась женщина, — и даже фата где-то завалялась. Правда, говорят, в третий раз ее надевать не рекомендуется.
— Ну, тогда не надо. Обойдемся без фаты. А в свидетели позовем вашу подругу миссис Фергюссон с мужем. Все будет, как полагается. Кстати, надо заказать кольца.
Беатрис подумала, что шутка несколько затягивается. Если уж они начали обсуждать кольца и все такое прочее. Ей начало казаться, что все это уже слишком.
— А потом праздничный ужин, — заключил Питер.
— Надеюсь, вы это не всерьез? — спросила Беатрис на всякий случай.
— Я абсолютно серьезен.
— Вы что, в самом деле собираетесь…
— Ну, я ведь уже сказал об этом.
— Но почему? — в полнейшем изумлении осведомилась Беатрис.
— Вы очень забавны.
— Против таких слов не устоит ни одна женщина, — пробормотала ошеломленная Беатрис.
Да и что тут скажешь? Потом, конечно, выяснилось, что ее будущий муж руководствовался несколько иными причинами, но это уже не имело решающего значения. Уж слишком давно они знали друг друга.
Очнувшись от воспоминаний, Беатрис огляделась и поняла, что едет в Вудвилл-холл. Непроизвольно ее рука дрогнула, и она хотела развернуть лошадь, но это было неправильное решение. Она едет именно туда, куда нужно. И правда, сколько можно дуться.
В дом ее впустил дворецкий, не выказав заметного удивления. Впрочем, Арчер был слишком для этого вышколен. Лишь немногое могло поколебать его невозмутимость. К примеру, всемирный потоп или нечто подобное.
Остановившись в холле, Беатрис огляделась по сторонам, немного помедлила, а потом спросила:
— Мой муж дома?
— Да, миледи. Он в кабинете.
Беатрис не спешила туда идти. Она прошлась по холлу, заметив следы грязи на полу и поморщилась:
— Тут убирают?
— Разумеется, миледи.
— Что-то незаметно.
В это время на лестнице появилась Рэчел. Она ойкнула, а потом кинулась к матери вниз, с риском сломать себе шею.
— Мамочка!
— Тише ты, не кричи, — попыталась урезонить ее Беатрис, — не надо так бежать, ногу подвернешь.
— Ты вернулась? — Рэчел повисла у нее на шее, так что мать едва удержалась на ногах, — навсегда? Да, мамочка?
— Вообще-то, это мой дом, — перевела дух Беатрис, — Рэчел, ты меня задушишь. Поразительно, ты ведь маленькая и хрупкая, а объятия просто медвежьи.
— Я давно тебя не видела, — оправдалась Рэчел, отпуская ее наконец, — а где Кэт?