— И я не могу понять, потому что не так хорош, как ты?
Она втянула воздух.
— Это не то, что я сказала.
— Более красивыми словами, но это так.
Он поднял руку, страх скользнул внутрь густым осадком. Айс знал, когда произносил Клятву, что мало что может выйти из этого, кроме гибели. Чертов инстинкт.
— Неважно. Произнеси отказ и покончи с этим. Я все равно его ожидал.
Нахмурившись, она пробормотала:
— Почему?
— Я лишенный. Все думают, что я сумасшедший. Вряд ли я тот, кто заслуживает принцессу.
Топая ногами и тряся головой, она принялась ругаться:
— Я не принцесса. И не видела никаких доказательств того, что ты действительно сумасшедший.
Он приподнял бровь.
— Но ты сама сказала, что едва меня знаешь. Да ладно, Сабэль. Откажись, будь добра. Давай покончим с этим.
Кусая губу, она колебалась.
— Я должна.
— Я жду.
И эти слова обжигали, как ад, каждый слог вырывал его внутренности и заполнял их кислотой. Айс сковал себя, закрыв глаза, опустив голову, напряг плечи. Почему он не мог держать свой гребаный рот на замке? Если уж на то пошло, почему он вообще попробовал ее? Он был почти уверен, что это произойдет. Так вот, теперь ему придется провести вечность, зная, чего ему не хватает. Ими были и этот восхитительный аромат, и мягкая чувственность ее поцелуя, и небольшие прерывания дыхания прямо перед тем, как она стонала. Сладкий, пряный, такой невероятно женственный.
Все уйдет. Навсегда.
Внезапно она тихо коснулась его руки.
— Ты останешься частью меня, хотя…
Как только первые слова были произнесены, они закончились рыданием. Айс открыл глаза, она обняла себя за талию, словно снова залилась слезами.
Смятение и нетерпение взорвались внутри него. Боже, если она собирается поставить брата выше его преданности ей, то меньшее, что могла бы сделать, это положить конец его страданиям.
— Сейчас, принцесса. Ты знаешь слова. «Я не стану частью тебя. С этого момента я не обещаю себя тебе…»
— Остановись!
Она покачала головой, золотые кудри касались талии. Боже, она выглядела такой красивой… и такой растерянной. Боль исказила ее лицо, словно необходимость произнести отказ мучила ее.
— Не надо больше.
Айс стиснул зубы, пытаясь понять. Либо она собиралась связать себя с ним, либо отказаться от него. Пока Сабэль этого не сделала, неопределенность только причиняла ненужную боль. И, как следствие, убивала его.
— Почему ты не скажешь? — прошептал он. — Скажи и перестань причинять себе боль. Я буду держать дистанцию.
Она долго молчала. В ее глазах появились свежие слезы. Даже в страдании она выглядела так чертовски превосходно, что он едва мог дышать.