— Не боишься, что я сбегу? — он потёр запястья, до сих пор зудевшие от наручников.
Видимо, осмысливая вопрос, попугай наклонил голову и сделал несколько неуверенных шагов по шесту, который специально для него положили поперёк лодки. Длинная палка предательски дрогнула и прежде чем перепуганный попугай, растопырив крылья упал в воду, Максим поймал неустойчивую жердь и вместе с ней передвинул птицу блице к центру лодки.
Девушка дёрнулась, когда попугай чуть не сорвался, но Макс не обратил на неё внимания, и она снова замерла на носу их маленького корабля как гальюнная фигура.
— Ну что ж ты, Кеша, так не аккуратненько? — покачал он головой. — Здесь же поди и крокодилы водятся. Эх, Кеша, Кеша!
— Её зовут Глаша, — не выдержала девушка.
— Глааашаа, — подтвердил попугай, качая головой.
— А я Макс, — представился парень, глядя на птицу.
— Мааакш, — снова покачал головой попугай.
— Ну, вот и познакомились.
Остальную часть пути по спокойной реке, утопающей в зарослях, они проплыли молча.
Лодка мягко ткнулась в берег. Не дожидаясь приглашения, девушка спрыгнула, прихватив свою попугаиху. Макс послушно пошёл за ней по шатким мосткам из половинок бамбука.
— Ири! — Выбежала ей навстречу женщина, когда они подошли к деревне.
Несколько бамбуковых домиков, похожих на избушки на курьих ножках. Вот так лесные фурии! Некоторые африканские племена живут богаче. Но сильнее жилищ его поразили татуировки на теле женщины. Эффект резьбы по дереву выглядел и ужасно, и прекрасно одновременно.
— Сколько? — спросила она, даже не взглянув на Макса.
— Три сто, мама. Три сто, — девушка обессиленно упала на плетёный стул, и только сейчас Макс понял, как она расстроена своей покупкой.
— Мэга?
— Торговалась как полоумная. Но, если бы я уступила, они могли что-нибудь заподозрить. Мне двадцать два, нам нужна наследница и за последние четыре года мы не выторговали ни одного чужестранца.
— Теперь у нас их два плюс изрядная дыра в бюджете.
— А, — махнула она рукой и встала. — Пусть его покормят. Глаша!
Она не оборачиваясь выставила в сторону руку, и большая красная птица спикировала над головой Макса ей на плечо. Он подумал, что это наверно больно, но его сочувствие прервали и тут же задушили на корню.
— Эй ты, хватит пялиться, — сказала её мамаша, поджарая и мускулистая не по годам, и протянула ему кожаный ошейник.
— Я что, пёс? — возмутился Макс.
— Поговори у меня, — она хлестнула его ошейником и бросила на землю. — Подними и надень.
— Тебе надо ты и подними, — плечо, по которому она попала горело огнём, но он не подал вида.