— Кто там на ночь глядя?
— Повестка! — Голос построже, не выдавать своей бурной радости и нетерпения. — Откройте, пожалуйста!
Секунд десять паузы вызвали неприятную мысль, что хозяин квартиры ему не откроет… Но вот защелкали замки, и на пороге появился молодой парень лет двадцати пяти в шортах, майке и шлепанцах.
— У нас жарко, — объяснил он свой внешний вид. — Однако вы ж блин даете! Правильно говорят про вашего брата — без мыла в любую ж… пролезете! Но такого я даже от вас не ожидал! Снимаю шляпу!
Он сделал ироничный жест, изображающий снятие вышеуказанного головного убора, в настоящий момент отсутствующего.
— Вы не могли бы получить и расписаться? — поторопил парня Тобольцев. — У меня мало времени.
— Да уж, я думаю! А ведь был у меня соблазн не открывать! Но за безбашенность вам полагается бонус.
С этими словами хозяин квартиры забрал из рук Кирилла повестку и размашисто расписался в получении.
— Держите! — протянув ручку и подписанный бланк вручения повестки Тобольцеву, парень слегка нервно улыбался. — И валите поскорее к своей машине, а то скоро солнце сядет…
— Я пешком, — зачем-то брякнул Кирилл.
Если в нем подсознательно и жила надежда, что хозяин квартиры проявит человечность и предложит ему переночевать здесь, пусть хоть на полу в прихожей, то она тут же умерла:
— Мама дорогая! Я сейчас в обморок хлопнусь! Нет, вы реально чокнутый! Тогда ноги в руки и чешите к метро! И постарайтесь успеть, а то шептуны, в отличие от меня, сентиментальностью не страдают!
Когда дверь захлопнулась, Тобольцев уже находился двумя лестничными пролетами ниже.
До заката Солнца 28 минут.
А ноги-то начинают гудеть… Завтра, наверное, мышцы болеть будут. Да и фиг бы с ним, лишь бы оно, вообще, было это завтра! Ходу, ходу, ходу! 0,35 на данжерметре еще зеленые, но уже к вальяжности не располагают.
Смартфон запиликал «Хорватской рапсодией» — персональный сигнал для жены. Но блин, как же не вовремя! Стараясь не замедлять шаг, Тобольцев нажал кнопку ответа.
— Да, милая?
— Ты где? Поздно уже!
Кирилл непроизвольно бросил взгляд влево и, не удержавшись, фыркнул.
— Алло, ты слышишь меня? Где ты, говорю?!
— На Покровском кладбище, — преодолевая душивший его истерический смех, ответил Тобольцев.
— Это не смешно!
— А по-моему, забавно. Просто нахожусь я сейчас рядом с ним. Тороплюсь домой.
— Можно узнать, какие черти тебя туда понесли в такое время?!
— Работа, как всегда. Весьма денежная.
— Какая работа?! Ты на часы смотришь?! — в голосе жены начали появляться визгливые интонации, свидетельствующие о том, что еще чуть-чуть, и она закатит грандиозный скандал. — Где оно, это кладбище?