Если она звонила ему, он, скорее всего, просто сказал ей, что я ушла после сеанса счастливой и здоровой. И все же, казалось, что у нее не было причин для беспокойства из-за того, что ее собственный ребенок внезапно исчез без следа. У меня даже не было ничего с собой, кроме моей маленькой сумочки.
Внезапно идея звонить в полицию стала казаться глупой. Смущение от необходимости признаться, что меня похитили, которое, казалось, никого не волновало, было слишком большим. Я бы сбежала от своего похитителя, и тогда мне пришлось бы открыто признать тот факт, что никто даже не знал о моем похищении.
Мои глаза жгло от слез. Очевидно, Маркус был единственным человеком во всем мире, который действительно хотел меня.
Стоило ли пытаться сбежать?
Темные мысли окутывали меня, словно пальто. Я начала сомневаться
во всем. Возможно, мне следует просто вернуться в подвал, починить замок, и надеяться, что Маркус не убьет меня, когда узнает, что я сделала.
Серьезно, что хорошего в том, если я останусь со своими родителями? Они не хотят меня. Их незаинтересованность очевидна.
За последние девять дней, и по какой-то необъяснимой причине, я спала лучше, чем за последние шесть месяцев. Бессонница полностью исчезла. Если рассматривать факты, я чувствовала себя лучше с моим похитителем.
Живот скрутило от этих нелепых мыслей, и холодная дрожь пробежала по моему позвоночнику. Я медленно встала и решила продолжить свой ознакомительный тур. Что еще я должна была сделать?
Пока не пойму, что делать дальше, нужно отвлечься от печального осознания того, что мое существование не имеет никакого значения.
Я восхищалась прекрасным домом, позволяя пальцам пробегать по гладким поверхностям, мягкой обивке и грубым стенам. Общая концепция здесь была гораздо более современной, чем в практике Маркуса, которую я теперь считала просто маскировкой для обмана своих пациентов.
Все до последней детали было его истинным самовыражением. Меня манил верхний этаж, мне было любопытно, как выглядит его спальня. Почему мне хотелось это знать, я на самом деле не могла сказать, поэтому решила подумать об этом потом.
Коридор здесь также был залит ярким светом из-за множества окон от пола до потолка. После нескольких дней, проведенных в окружении бетона, свет раздражал.
В отличие от моей тюремной камеры, здесь я нигде не заметила камер наблюдения.
Во мне вспыхнул гнев. У меня есть уникальная возможность сбежать, и, скорее всего, я просто позволяю ей ускользнуть, потому что моя жизнь была ничем иным, как пустой раковиной.
Я огляделась вокруг. Интересно, куда Маркус мог бы положить мою сумочку. Открыв все двери, наконец, нашла спальню. Его кровать, доминировавшая в комнате, была покрыта простыми белыми простынями. Элегантные встроенные шкафы тянулись вдоль всей стены и были слегка освещены скрытыми прожекторами, вмонтированными в потолок.