– Кира, только не делай вид, что я не пытался вывести тебя на разговор раньше. В последнее время мы окончательно отгородились друг от друга, и меня это начинает бесить.
– Фирсанов, я не понимаю, какого разговора ты жаждешь? – спросила возмущенно.
Он дернул плечом.
– Ты хоть матери сказала, что забеременела в двадцать лет от малознакомого парня?
– Конечно, сказала! – возмутилась я. – Ты за кого меня принимаешь? Ладно-ладно, я согласна на переговоры, но только после дня рождения брата.
Он с протяжным вздохом встал и ушел вниз встречать мою мать, которая прикатила с новым ухажером на десять лет младше её и сейчас трезвонила одновременно во входную дверь и на оба телефона (мой и Игната). Денис заставил её приехать из Европы под предлогом того, что ему надо рассказать ей нечто важное. Рассказал ещё вчера, после чего мать бухнулась в импровизированный обморок, а затем долго причитала, что европейские традиции добрались до России-матушки.
Да, у нас сложная родительница, но мы любим её такой…
Я присоединилась к ним, когда таки впихнула себя в платье и решила не дышать ближайшие несколько часов. Впрочем, от мамы не скрылись изменения в моей фигуре.
– Ты что-то растолстела, милая.
Кстати, о беременности я им не сказала. Незачем. Вряд ли матушка удумает переквалифицироваться в бабушку, прекратит наращивать ногти и ресницы и сядет возле постельки внука, дабы менять ему подгузники. Ага, ну-ну.
– Ты же ей сказала?! – на ухо прошипел Игнат.
– Почти, – смущенно ответила я.
– Как там Денис? – Мама покрутилась перед зеркалом, пока её молодой – в прямом смысле слова – человек лениво зевал. – Знаешь, я долго думала над его выбором и вспомнила, что в детстве он частенько красил губы моей помадой. Как считаешь, это я сделала его… таким? Должна была отшлепать или по рукам надавать, а мне нравилось, я даже его фотографировала.
– Нет, что ты, – покачала головой, едва удерживаясь от того, чтобы хлопнуть себя по лбу рукой. Мама не была бы собой, если бы не сказанула нечто подобное. – Только Денису этого не рассказывай, пожалуйста.
– Ни в коем случае! Сегодня мой мальчик – королева бала, – она хихикнула. – Карл, Игнат, нам с Кирой надо пошушукаться наедине, вы не против?
Молоденький бойфренд матери подобострастно кивал, не понимая ни слова по-русски, а Фирсанов лишь пожал плечами. Матушка вывела меня во внутренний двор и одобрительно заявила:
– Вот тобой я горжусь. Молодой, богатый, красивый. Настоящий бриллиант!
Ага, правда, со сколом, который проявляется раз в месяц и нарезает вокруг меня круги, пока я читаю книжки о воспитании детей.