Нет, я неисправима! И почему меня так сильно тянет покушать, когда я нервничаю?
— Бог, — тихо позвала я.
— Лучше мысленно, — среагировал недофея и показался мне на глаза.
Интересно, а где он все это время прятался? Вроде бы все время был в поле моего зрения.
— Я правильно поняла, что это диверсия против меня? Все же знали, что я по приказу высочества последней приду в беседку. Но чего они добивались?
— Явно не того, что принц сразу потащит тебя прочь из сада. — Крылышки бога дважды рассекли воздух, а затем сложились, сам же он внаглую уселся мне на колени. — Судя по всему, планировалось прилюдное обвинение в запретной магии. Там ведь присутствовали Анлунирон и Сигуран. В общем… казни, Сабрина, они хотели твоей казни.
— Что прям все и разом? Странно получается и глупо, — я все-таки не удержалась и потрогала крылышко бога, очень осторожно потрогала. От моего прикосновения оно не рассыпалось и не исчезло. Ощущение было такое, что я трогаю крылья бабочки, только прочнее раз так в двадцать. — Никто бы меня не казнил прямо сразу и в саду. Я же ребенка ношу. Как минимум бы дождались родов…
— Тут спорный момент, Сабрина. Если бы принц приказал, то да, дождались бы родов. Но, при свидетелях такого ранга, как орте Сигуран и орте Анлунирон, боюсь, приговор бы вынесен быстро, и также быстро исполнен. К тому времени, вряд ли бы его высочество успел вмешаться. Вам повезло, что вы ушли от источника заразы. Кстати, ты ошиблась, распыляли пыльцу фальенса все любовницы, но только лишь три осознанно…
— То есть остальных использовали в темную? Им что, одинаковые духи выдали? Да и как можно не заметить, что ты намазалась дрянью?
— Наряды, украшения… Много ли нужно? — бог подпер ладонью щеку и протяжно вздохнул. — Я знал, что тебе нелегко придется, но не полагал, что они решат избавиться от конкурентки после неудачного покушения. То есть, предполагал, что будет еще попытка, но позже, когда ты родишь.
— Вот тут-то ты и промахнулся. Намного проще избавиться от тех, кого еще нет и пока я не заняла статус матери ребенка принца. Он явно выше всяких там любовниц и временных жен.
— Не совсем так. Скорее, отношение принца мягче к тем, кто выносил его дитя. Пусть даже это дитя больное…
— Кстати, — я вдруг вспомнила оговорку бога, — почему ты сразу не сказал, что меня ждет двойное счастье?
— Потому что ты еще не умеешь скрывать свои мысли, а орте не вмешиваются в сознание, боясь навредить ребенку, а Сигуран не желает даже косвенно навредить твоим детям.