— Ты обиделся?
— Нет. Но, блин, хотел умом блеснуть. Подготовил такую речь. Нужны тебе мои речи…
— Антон, не обижайся.
— Даже не думал. Держи, — он достал из кармана золотое колечко. — Должно подойти. Окончишь школу, распишемся. Если ещё к тому времени будешь хотеть. Смотри-ка, подошло.
— Антон… — прошептала Констанция, смотря на руку, где теперь красовалось тонкое колечко.
— Ого, ты не знаешь чего сказать? Сейчас хоть согласна?
— Да.
— Так-то лучше, — довольно сказал он, целуя её в губы.
Они много целовались в тот вечер. Целовались и разговаривали про жизнь и про любовь. Она доверчиво прижималась к нему, не отпуская его руку. Он обнимал её, чувствуя, что попал сильнее, чем думал. Она слишком сильно вошла в его сердце.
Она уснула около полуночи. Немного не дождалась боя курантов. Антон положил её на кровать и укутал одеялом. После этого пошёл на кухню. Из комнаты вышла бабушка.
— Я думал, что вы спите, — сказал он.
— Уснёшь тут, когда стреляют, — проворчала она, ставя чайник. — Чай будешь?
— Буду.
— Чего надумал?
— Надо работу найти. Квартиру снять. Летом на Констанции женюсь, если за меня замуж пойдёт.
— Надеешься, что передумает?
— Это было бы для неё самое лучшее. А потом представлю, что кто-то с ней рядом будет, аж плохо делается.
— Антон, я тебе один раз скажу, как человек проживший долгую жизнь. Не сомневайся. Пока сомневаешься, уходит время. Потом будешь жалеть о том, что мог бы сделать, но не решился.
— Такое от вас слушать как-то странно, — он улыбнулся.
— Ты мне не нравишься, но Кони в тебе что-то нашла. А ты в ней. Не нам с тобой судить, что было бы лучше. Но бежать от судьбы, когда она сама тебя подталкивает в спину — это глупо.
— Кидаться в водоворот страстей — это так же не дело. Одно дело, когда тебе восемнадцать и кажется, что весь мир у твоих ног, а ты его властелин. Другое дело, когда уже голова на плечах есть и понимаешь ответственность за чужие слёзы. Её слёзы я видеть не хочу. Но пока я живу так, как сейчас, она будет плакать. У меня есть полгода, которые я потрачу на то, чтоб огородить её от этого. После этого заберу её к себе.
— Новый год наступил, — заметила бабушка. — Считай дал обещание.
— Осталось только его сдержать, — ответил Антон.
Наши дни
— Пойдём перекурим? — предложил Санька.
— Пойдём, — согласился Антон.
— Как у тебя продвигается? — отходя к месту для курения, спросил Санька.
— Ни да ни нет. Но одно узнал: она меня помнит.
— Ты ей рассказал?
— Когда? Да и подожди с рассказами.
— Ложь не простит. Кидай сразу правду. Захочет понять, то поймёт. А не захочет, то не по пути.