— И даже сейчас…
— Я предполагал такой вариант. Пытался тебя остановить. Поймать перед падением, но ты не захотела этого. Марин, я знаю свои недостатки. Но я такой, какой есть. Единственное, что теперь допускаю, что кто-то может иметь другие желания. И ты права, я на тебя давил. Теперь не буду.
— Предлагаешь всё начать сначала? — спросила я.
— Продолжить с учётом прежних ошибок и нового опыта.
— Ты детей не любишь. А у меня их двое.
— Я не то, чтоб их не люблю. Скорее у меня их не может быть, поэтому я о них особо и не задумывался.
— Почему раньше об этом не сказал?
— Думал, что ты уйдёшь. Тебе хотелось, чтоб у нас они были. А я такой эгоист, не хотел, чтоб ты уходила. А теперь ешь. Пусть и вредно, но это лучше, чем совсем ничего.
— Я не хочу продолжать… Не хочу как раньше.
— А что ты хочешь? — спросил Валера, наливая нам чай. Достал сахар.
— Жить хочу, летать хочу. Не хочу продаваться за еду, — после моих слов Валера подавился.
— Спишу все на температуру, — ответил он.
— Я серьёзно, — наши глаза встретились. Он резко притянул меня к себе. Тяжёлый поцелуй, неожиданно стал мягким, нежным. Да он и целовался-то раньше иначе. — Ты заболеешь…
— И тебе придётся меня лечить, — ответил он.
— Может это у тебя температура?
— Может быть. Я по тебе скучал.
— Валер…
— Ешь и выпей таблетки. Хватит носом шмыгать… Что там с дачей?
— Ничего. Я её забросила. Дети маленькие. Дорога дорогая. С ними ездить тяжело, а оставить не с кем. Хотела даже продать.
— Там копейки получаться. Невыгодно. А вот расширяться придётся. Надо будет наверное квартиру продать или о трёхкомнатной задуматься или о доме, но в черте города. А дети разнополые. Хорошо бы им по комнате сразу, чтоб проблем не было. Но я хочу оставить гостиную. Пока Лешка у нас жил, меня это напрягало. Надо будет посчитать, что выгоднее. Может дом на окраине, недалеко от дачи, чтоб и участок не бросать? Как думаешь?
— Надо считать, — машинально ответила я. Мы переглянулись. Я рассмеялась. Он улыбнулся.
Он остался. Просто пришёл и вернулся в мою жизнь, потому что посчитал это правильным шагом. Я этого не могла понять. У меня в голове не укладывалось видеть правильного Валеру, который загонял детвору по кроватям, а потом мне помогал игрушки собирать. Ещё их ровно выставлял, пытаясь в комнате навести идеальный порядок. Он не обращал внимания, что утром всё будет вновь на полу. Я также не понимала, как он мог терпеть их крики. Алешку это раздражало.
— Потому что так развиваются дети. Это просто такой период, который сменится другим периодом роста. Тут ничего не поделаешь, — ответил он на мой вопрос.