Ты можешь сделать это.
Я встала за барную стойку и держалась на противоположном конце от них. Я знала, что вела себя, как дура, по отношению к дяде, избегая его, когда он был здесь, чтобы отпраздновать мой день рождения. Но я не могла со всем этим справиться. Мой план был таков: закончить смену, подняться наверх и снова привести себя в порядок. Мне просто нужно пережить следующие четыре часа.
Вечер продолжался; в «Норе» становилось все более и более оживленно. Но я не могла отвлечься от мысли, что Тимбер сидел всего в нескольких футах от меня. В какой-то момент вечера, когда он был занят разговором с моим дядей и сидел ко мне спиной, я позволила своим глазам свободно разглядывать его.
Когда Слим познакомил нас, я не рассмотрела его лица, но заметила, каким высоким он был. Я маленькая, ростом сто шестьдесят сантиметров, а он выше ста восьмидесяти сантиметров. Черная плотная футболка, в которой он был, показывала все точеные линии его бицепсов. Каждый раз, когда он протягивал руку, чтобы взять свой бокал, мышцы напрягались и становились еще более привлекательными. Его плечи были широкими, футболка облегала спину, растягивая ткань до самой талии. Я могла видеть чернила, выглядывающие из-под футболки, и мне было любопытно, как это выглядит. Тату, которые были видны, спускались по его левой руке на всю ее длину.
Некоторые из них были заштрихованы черным, в то время как другие вспыхивали яркими цветами: голубым, красным, зеленым. Такие красивые. Мне хотелось приблизиться, чтобы рассмотреть их. Я знала, что он служил в армии, и была удивлена, когда он повернулся, и я увидела его тоннели (прим. пер. — вид пирсинга, при котором прокол растягивается, и в него надевают металлические кольца). Возможно, мне мало известно о военных, но я знала, что они не признают татуировки или серьги. Когда мои глаза продолжили исследовать его, я заметила, что он выглядел… старше. Конечно, прошло шесть лет, но это не имело отношение к возрасту. Лицо было жестким, и угрюмый вид не покидал его. Даже находясь далеко, я могла чувствовать атмосферу вокруг него. Он был как отточенное лезвие, был чем-то таким, что кричало об опасности. Армия явно сделала что-то, чтобы ожесточить его. Что же произошло?
Пока я размышляла о Тимбере, он, должно быть, почувствовал, что я смотрю. Он повернул лицо в мою сторону, и его светло-голубые глаза пронзили мои. Я протянула руку, чтобы схватиться за стойку, получить опору, потому что вес его взгляда был больше, чем я ожидала. Он, безусловно, изменился. Я неуверенно сдвинулась.