А потом пришел он — Латасар, поверженный, но еще могучий бог, и, надеясь обрести былое могущество, почти выпил Источник сущего. Древа коснулось увядание. Но Латасар, желая забрать все до конца, начал призывать тварей, что отнимали силы и будто мать-птица кормили ей бога. Древо почти погибло. Теперь, чтобы сохранить жизнь, ему нужны были крохи, но крохи для него, для любого другого означали смерть. Дух древа впал в отчаяние — существо дающее жизнь не умело убивать.
Элла глубоко вдохнула и закрутилась черным вихрем. Здесь, внутри ствола, ураган услышал ее без труда и, вращаясь в бешенном ритме, дочь демона расплескивала свою чашу, заставляла принять подношение. Противный холод сковал все ее существо, опрокидывать чашу оказалось занятием не из приятных, но она не отступила, дошла до конца. Остановилась, лишь, когда стало понятно, больше ей предложить нечего. Потом вспомнила об Алом пятне и, призвав его к себе, возложила рядом с блином. Запела заклинание, и амулет послушно отдал все, что есть.
— Достаточно, дочь Адлары, боюсь, дальше тебе нельзя, — остановил ее голос.
— Ты прав, — ответила Элла и, сделав незначительное усилие, вернулась в человеческое тело. Открыла глаза и подмигнула Дару, что держал ее за руку. Его теплая ладонь, будто не пускала за границы мира живых. Мужчина с облегчением улыбнулся.
— Знаю, что так и должно быть, но чуть с ума не сошел, — сообщил он.
С белой ветви упал последний человечек и со звоном разбился о камень. У Эллы язык прилип к небу. Неужели все? И даже сила не спасла. На глазах выступили слезы.
Дар, будто угадав ее мысли, указал куда-то на середину ствола. Прямо на уровне глаз из черной древесины пробилась кипельно-белая ветвь с набухшими прозрачными почками.
— Сможешь помочь ему вырасти? — поинтересовалась Элла. — Я без сил, — подернула плечами и вопросительно уставилась на мага.
Заклинанием, помогающим растениям тянуться к свету, владели не все, слишком сложные и строптивые были слова. Не исключено, что и Дар, как многие другие, никогда не знал о нем.
Любовник посмотрел на нее с нескрываемой обидой, ухмыльнулся и подошел к стволу. Как и положено, прислонился к нему лбом и запел. Запахло свежескошенной травой. Вторым зрением Элла увидела, как вдоль ствола вытягивается труба из желтой сети, как нити силы пронизывают дерево, и новые ветви, торопясь выползти на свет, цепляются за сеть и карабкаются по ней вверх. Когда Дарсир сжал кулаки, завершая действо, древо почти ничем не отличалось от того, что они видели, когда пришли сюда. Разве что человечки, колеблясь от ветра, теперь звенели колокольчиками, а не стонали.