Я замираю, сжав пальцы в кулак. Не хочу, но должна разрушить её сказку. Ту, где принцессу всегда спасает её возлюбленный, верхом на белом коне или сидя в черном внедорожнике. Нам с детства читают добрые книжки со счастливым концом. И тем он радостнее, чем ужаснее препятствия на пути и злее чудовища. Постепенно мы привыкаем к чужой ненависти, неприятностям, несправедливости. Мы согласны их терпеть, потому что на последних страницах все обязательно будет хорошо. Так и живем, зажмурившись и повторяя: «Все будет хорошо, нужно только верить». До самого последнего мгновения, уже падая в бездну и встречая первого демона, ждем, что сейчас страница перевернется и появится спаситель. Бездна окажется ненастоящей, демон обнимет, как добрый друг. И все будет хорошо.
Не будет. Малх мог спасти свою женщину, но приехал Остий и везет её прямо в бездну, не останавливаясь и никуда не сворачивая. Рагнар не тронул в поезде, но ночью в их спальне ему никто не помешает. Даже я, Сагайдат и все духи эридан. Страниц больше нет, эта последняя, бессмысленно ждать. Бывают сказки с плохим концом. Имари досталась именно такая. Я поднимаю сжатую в кулак руку и резко сгибаю кисть.
«Да».
Принцесса закрывает глаза и отворачивается.
В дороге мы больше не говорим. Не знаю, как долго едем, чувства времени у меня нет, а по эриданскому светилу на небе я ориентироваться не умею. Кажется, оно постоянно висит в зените, как приклеенное, и жарит в Северных землях разве что немного меньше, чем в южных. Незаметно выпить антивирус не получается. Сагайдат сонно клюет носом, но чутко оглядывается на каждый всхлип Имари или камень, попавший под колеса.
— Куда мы приехали? — спрашивает она. — Это не Тирьял-Дум.
Не знаю, как выглядит лиеннская деревня, но цзы’дарийский военный лагерь ни с чем не спутаю. Серые прямоугольники палаток, бронетехника и все те же внедорожники за хлипким ограждением с КПП.
— Тише, мама, — прикладывает палец к губам Рагнар, — мы здесь по делу. Киара, на выход.
— Зачем она тебе? — щурит глаза Сагайдат.
Вождь оборачивается к нам, положив руку на спинку сидения. Взгляд у него расфокусированный от долгих раздумий, будто смотрит не на нас, а вглубь себя.
— Буду учиться различать черное и белое. На выход, я сказал. Не бойся, не пострадаешь.
Как тут не бояться? Мать вождя обещала защиту, но уже второй раз он волоком меня куда-то тащит, а она молчит вслед. Преувеличена её власть. Рагнар подчиняется только, если сам хочет.
Из другой машины выходит Остий Вир и на меня обрушивается паника тысячей голодных демонов из бездны. Я вспоминаю все ужасы и страхи, самые безумные способы убийства. В отчетах разведчики писали, что лиенны любят сажать преступников на кол. Берут остро заточенную жердь и вставляют в задний проход, разрывая тело, пока наконечник не вылезет из горла. Представить страшно, насколько это больно. И не ждет ли меня что-то хуже.