— Моих братьев тоже? — Элла доела похлебку и принялась за яблоко, изо всех сил делая вид, что судьба единоутробных братьев ей не интересна.
Дол помрачнел.
— Элла, они оба того, — опустил голову и тяжело сглотнул. — Оспа. Как раз после свадьбы отца и померли. Один за одним. И еще дочь от третьей жены. Ей пять было. Марна, кстати, ничем не помогла, сказала, не может противостоять законам мирозданья.
У Эллы кусок застрял в горле. Братьев она любила. По крайней мере, пока они были маленькие, они не успели приобрести свойственной всем Оталовским отпрыскам черт. Но она была уверена, что Отал позаботится о них. В конце концов, им он отец, а никого из своих мальчишек он не обижал.
Потом Эллу посетила еще одна страшная догадка. Мысль, от которой все похолодело внутри. Мучения трех юных душ — самая подходящая жертва для договора со Стражем теней. Получалось, все-таки Марна призвала его в этот мир. Но зачем? Отомстить Видию за Кадди, разорвав договор с Латасаром? Марна выросла в Тмаре и отлично знала, чем все закончится. Но как бы она не любила этого мужчину, разве оно того стоит? Столько людей за одного разбойника? Что-то не верится. Проще было просто убить Видия и дело с концом. А Страж теней опасен и плохо управляем. К тому же, убрать монстра обратно в его обиталище может лишь вызвавший его. И для этого в жертву ему надо принести демона или духа. А его еще где-то взять надо…И поймать почти невозможно. Даже она, Элла, плоть от плоти этой братии, не всегда справляется с собратьями, что стоят на пути.
Ошпаренные кони! Элле перестало хватать воздуха. Не надо Марне никого ловить, она свое уже поймала. Элла, дочь духа стихий и демона Мира мертвых, вполне сойдет, и за духа, и за демона.
Элла потерла руками плечи, пытаясь разогнать холод, что пробирал изнутри. Сейчас Марна с Оталом разделаются с Видием, и настанет ее, Эллы, очередь внести свой вклад в дело мести за Кадди. Она снова призвала на помощь все известные ей силы, но как и раньше, те не ответили ей. Лишь штука на спине сильнее впилась в кожу.
Элла еще не успела взяться за кувшин, когда Дол начал вязать ей руки.
— Ты чего? — возмутилась она. — Я еще не закончила.
— Вид у тебя больно хитрый, Элла, — неловко улыбнулся он. — А я не хочу ругаться с отцом из-за тебя.
Он затянул веревку и дал сестре напиться. Собрал посуду на поднос и направился к выходу.
— Приходи чаще, — вкрадчиво сказала Элла и улыбнулась. — Ты не такой, как они.
Дол на мгновенье помедлил у двери.
— Я такой же, Элла, — покачал головой, — по крайней мере, очень пытаюсь стать.