— Что случилось с твоим опекуном?
— Я его убила. — ответ без эмоций в голосе.
Все чувства сейчас были сосредоточены на комочке льда в груди. Я никогда не ощущала ничего подобного. То, что происходило, пугало. Дело было даже не в ректоре, перед которым я сейчас оставалась абсолютно беззащитной. А в чем-то другом. Возможно, в браслете. Холод на коже отдавался леденящим ужасом, желанием сбежать и расплакаться!
— Мне нужны подробности, Стана. Как? Зачем?
— Остановила его сердце направленным потоком магии. Я рассказывала вам, на что способна. Поступила так, потому что не хотела жить с ним.
— Почему?
Скрипнула зубами, сдерживая порыв послать ректора лесом с мертвецами. Сейчас у него было слишком много власти — надо мной, над моими сестрами и над нашими секретами.
Судя по всему, он знает обо всем, что происходит в академии, несмотря на полог и тишины и любые другие способы защиты разговоров. Так он узнал о зелье, о разговоре с Ядвигой. Поэтому спокойно вышел из собственного кабинета, когда она оказалась честь и прибыла с визитом! Он знал, что все услышит, узнает и сможет воспользоваться информацией! Это ведь намного разумнее, чем выгнать ее и не услышать ничего мало мальски значимого.
— Он называл себя моим отцом, но не имел ни капли моей крови. Вы знаете об умении ведьм по ауре узнавать родственников? Это, конечно, не всегда хорошо работает — намного эффективнее посмотреть кровь возможного родственника. Я проверяла трижды. Лорд не был мне ни отцом, ни дядей, ни троюродным дедушкой — то был абсолютно чужой человек. И он знал об этом.
— Вы убили человека за то, что он лгал вам?
— То, что делал мой опекун… Поверьте, я способна убить и за меньшее.
Герцог молчал, а я старалась смотреть не в необычные серые глаза, а на его переносицу. Стоять так было неудобно, но холод в груди разрастался, я теряла самообладание и была готова расплакаться от отчаяния и непонимания ситуации.
— Допустим. Что произошло с его сыном, который тоже стал вашим опекуном?
— Он знал, что это я убила его отца. Знал и ничего не мог доказать. Собирался мстить мне, для этого и оформил опекунство. Но влюбился и покончил с собой.
— Приворотное зелье?
— Нет. Мне было пятнадцать и я не жаждала мужского внимания, поэтому никого не привораживала.
— Скольких мужчин ты успела привязать к себе? — внезапно спросил ректор.
— Троих. Двое из них мертвы. Третий — вы. — Я улыбнулась, понимая насколько он, должно быть, удивился, но упрямо продолжила смотреть на переносицу и бороться с чувством безысходности.
— Мне не очень нравится такая тенденция. — проворчал герцог, намекая на смертельный исход моих приворотов. — Почему так мало? У среднестатистической ведьмы в вашем возрасте и при вашем могуществе в копилке за сотню привороженных.