В раздевальную комнату пёстро одетой лебедью вплыла пышная Айлин-ханум. Величественно кивнула присутствующим. Оставив без внимания Марджину и Нергиз — это ведь не её подопечные — глянула на угловатую фигурку рыженькой будущей звезды и только головой покачала. Скомандовала дежурной смотрительнице, приглядывающей за порядком и разводящей пришедших по приготовленным для них уголкам в залах:
— Иви, нам для массажа нужен Али, и только он. Предупреди, чтобы не отвлекался на других.
Девушка вдруг смутилась.
— Но, госпожа… Али уже заказан. Госпожа Гюнез хотела сама…
Брови учительницы танцев поползли вверх.
— Кто-кто? Гюнез? Кто такая? Не помню!
Смотрительница, побледнев, сделала большие глаза и выразительно глянула за спину Айлин. Та, даже не дрогнув, обернулась.
— Да нет же, прекрасно помнишь, — раздался голос, и в раздевалку в сопровождении трех служанок величаво и гордо вступила — именно вступила, как султанша! — красавица с великолепной рыжей гривой, пышной, кудрявой, не сдерживаемой ни платком, ни шапочкой. — Или ты забыла свою не слишком усердную ученицу, ханум? А ведь ты немало извела на меня затрещин, я-то помню!
Конечно, тень угрозы в прелестном голосе, журчащем, как ручей, можно было расценить не более чем шутку. В подтверждение чему красавица весело заулыбалась.
— Но раз ты настаиваешь на Али, уважаемая, тебе, очевидно, этот мастер нужнее. Я всего лишь неумёха по сравнению с твоими легкокрылыми бабочками и не могу вмешиваться в твои таинства подготовки.
Усмехнувшись, она стрельнула глазами в сторону благоразумно притихших девушек… и вдруг побледнела. Ирис могла поклясться, что при взгляде именно на неё у вошедшей девы перехватило дыхание. Но вот та перевела дух — и несколько деланно засмеялась.
— Ф-фу… Как тут, однако, жарко. Иви, милая, найди для меня место попрохладнее, я чувствую, что мне нынче будет не очень хорошо в горячей парной, а вы тут с утра уже расстарались… В моём положении слишком сильный жар вреден.
Согнувшись в почтительном поклоне, служительница, едва успев выпрямиться, опрометью кинулась в главный зал. Чёрные евнухи распахнули перед ней массивные двери, отделанные позолоченной резьбой, и из широкого проёма потянуло горячим паром и смешанными цветочными ароматами. Красавица благосклонно кивнула.
— Не закрывайте за ней, пусть немного выветрится. Девочкам тоже, наверное, непривычно… Вы ведь здесь впервые? — Она вновь пристально оглядела подруг, особо задержавшись взглядом на Ирис.
— Впервые с утра, госпожа Гюнез, — вежливо ответила Нергиз.
Новая фаворитка султана понимающе прикрыла веки.