Август смешно брыкнул ногой.
— Не щекочи, плутовка.
— Слушаюсь, мой го-осподин, — смиренно ответила Ирис. В голову ей пришла неожиданная идея, и в поисках того, что ей нужно, она обвела глазами спальню.
Здесь всё было устроено на европейский манер, а это значит — высокий стол, рядом с ним — стулья, и никаких подушек на полу. Правда, ковёр лежал замечательный, с толстым ворсом, на таком и просто посидеть приятно… Пустел затемнённым жерлом очаг, не разожжённый по тёплому времени года, и рядом с ним стояла чудная ширма, наверное, для защиты от выпадающих случайно угольков, когда в камине горел огонь. А, вот оно, что понадобится для угождения! На приземистом комоде поджидал, заготовленный для вечернего омовения, широкогорлый кувшин с водой, и серебряный таз, и лежало пушистое полотенце с маленькой губкой.
Судя по невесомому парению над кувшином, вода ещё не остыла.
— Ты что задумала? — с подозрением поинтересовался Бомарше. Ирис потянула его за руку, заставляя усесться.
— Давай, я омою тебе ноги, мой господин. Это очень приятно. К тому же, снимает усталость и напряжение, ты ведь немало потрудился днём… — Не слушая не очень убедительных возражений, она налила в таз воды, глянула на широкие рукава своего нарядного платья… Да, такие не завернёшь… А жалко будет замочить. И, недолго думая, стащила его через голову, оставшись в шароварах и рубахе. Ах, да, ещё и в лифе! Благодаренье подругам, вполне приличный вид!
Впрочем, у мужчины сложилось на этот случай своё мнение, но он благоразумно придержал язык.
— Тебе тоже надо раздеться, мой господин, — озабоченно сказала Ирис. — Нельзя отдыхать в дневной одежде.
— Э, э, полегче. — Шутливо отбиваясь, «господин» позволил стащить с себя камзол и жилет. — Достаточно, детка. Ну, хорошо, рубаху тоже… нет, оставь! Только расстегни. И штаны оставь, кому я сказал! Пощади мою мужскую гордость, в конце концов, я не младенец, чтобы меня раздевали без моего согласия.
— Ка-ак будет угодно, мой го-осподин.
Из сумочки, захваченной с собой, она извлекла два флакона. Добавила в воду успокоительных капелек. Этот эликсир, она знала, благотворно действует и через кожу, и окажется не лишним. Второй пузырёк содержал толику миррового масла, оно тоже пойдёт в ход.
— Кто бы мог подумать, — бурчал Огюст Бомарше, безуспешно пытаясь придать голосу этакое старческое брюзжанье, — что я настолько одряхлел… Молодая красотка греет мне ноги в тазу, ещё немного — и предложит стакан для вставных зубов и напялит ночной колпак. Ммм… не останавливайся, детка, у тебя такие ловкие руки…