— Достаточно, — пискнула Уна, краснея от смущения. Промежность ее была мокрой и горела, словно то, что сейчас Аргент озвучил, он уже с ней проделал.
— Поверь мне, — шептал он, чуть посмеиваясь, прижимая ее к себе все сильнее, — ты выкрикнешь это слово не раз и не два, но только я буду решать, когда будет достаточно…
Он продолжал покрывать ее шею легкими нежными поцелуями, и Уна почувствовала, что еще немного — и она кончит, настолько возбуждение охватило ее. Она сжимала колени, стараясь унять нарастающее желание, но Аргент словно нарочно дразнил и мучил ее, его руки поглаживали ее грудь, осторожно и очень бережно обнимали за талию, пальцами обводили приятную округлость животика под чувственным атласом. И Уна загоралась от желания, ей казалось, что они лежат в постели, а руки и губы Аргента ласкают ее тело так, словно никого кругом нет, и они одни…
— О, да я смотрю, ты не лгал! Какое невероятное событие, нужно было отметить его в своем календаре, — раздался насмешливый голос, и Уна, вскрикнув, распахнула глаза, очнувшись от наваждения. — Тот незабываемый день, когда магистр Аргент сказал правду. Ты действительно оставил ее для себя?
Руки Аргента, обнимающие Уну, чуть заметно дрогнули, он недовольно поморщился, отстраняясь от девушки. Дай ему волю — он еще нашептал бы кучу шаловливых вещей Уне на ушко, но при посторонних, а тем более при Корнелии, которая выскочила словно из ниоткуда, как чертик из табакерки, он не хотел этого делать.
— Здравствуй, Корнелия, — голосом, полным сладкого яда, произнес Аргент, выступив вперед, церемонно кланяясь и намеренно прикрывая Уну полой своего плаща. — Ты вышла встретить меня? О, это так мило с твоей стороны!
— Мило! — фыркнула Корнелия. В руках ее подрагивал развернутый веер, которым она закрывала лицо до самых глаз. Но, несмотря на это, не узнать ее было невозможно. Эта царственная манера держаться, этот дивный тонкий стан, это прекрасное платье из зеленого бархата, ушитое тончайшим кружевами и драгоценными камнями — даже с закрытым лицом Корнелию невозможно было спутать с кем-либо еще.
— Ты стареешь, Аргент, — фыркнула Корнелия. Длинные ресницы ее дрогнули, глаза презрительно сузились, когда она рассматривала съежившуюся под ее взглядом Уну. — Раньше ты обращал внимание только на самых красивых и богатых женщин королевского двора. И после них эта девочка?.. Слишком проста, слишком. Что ты нашел в ней? Только не говори мне, что ты полюбил. Ты любить не умеешь, у тебя вместо сердца камень. Так что не морочь девчонке голову; это будет честно и правильно.