— Достаточно, — ее внезапного смелого ответа хватило, чтобы его броня, удерживающая тело девушки, с легким шорохом рассыпалась, освобождая ее руки, и Аргент отпрянул от Уны, прервав свой волшебный поцелуй, оставив на ее горящих губах ощущение невероятного блаженства. — Словом, надеюсь, вы поняли, что доверять нельзя никому.
Его холодный тон и резкие слова никак не вязались с только что проявленной нежностью, сам Аргент выглядел отчасти сбитым с толку, и Уна, полулежа в подушках, чуть слышно хихикнула, наблюдая, как Аргент устраивается подальше от нее.
— Я же говорила, — ядовито произнесла она, — что вы не сделаете этого. Вы не смогли бы. Не стали бы. Вы же сказали, что не способны на подлость.
— Когда это я такое говорил? — сварливо поинтересовался он.
— Когда рассказали, как вызвали Короля на дуэль, — продолжила похихикивать Уна. — Вы горазды пугать наивных студентов, но злобы в вас нет, магистр. Так что я буду вам доверять… и если вы обманете — это останется на вашей совести… и вам будет нестерпимо стыдно! Кроме того, — хитро прищурилась Уна, — вы первый нарушили ваш собственный урок!
— Какой же, — сухо поинтересовался Аргент. Он отстранился от девушки настолько, что его лицо скрылось в тени и было видно лишь неясным белым пятном, по груди его пробегали стайки искр, когда карета проезжала мимо фонарей и их свет мелькал узкой полосой меж неплотно задернутых штор. Он словно хотел спрятать нахлынувшие на него чувства, словно боялся выдать свои эмоции, и потому спрятался в спасительном мраке. Похоже, он и сам был немало озадачен своей собственной реакцией на девушку, покорно лежащую в его объятьях, и теперь спешно пытался вернуть себе прежний холодный и отстаненный вид, чтобы Уна как можно скорее позабыла его другого — страстного, живого человека, прячущегося под непробиваемой черной броней.
— Нашли уязвимое место — разите сразу, — торжествуя, ответила Уна. — Не тратьте время на угрозы. А вы угрожали… но исполнить свои угрозы не посмели. Я это почувствовала.
Аргент нервно поморщился, отвернувшись от девушки. Ее слова попали точно в цель, и теперь он тщательно скрывал свое смущение — и уязвимое, мягкое место в своем сердце. На подсознательном уровне Уна почувствовала, уловила это — магистр никогда не опустится до насилия над женщиной, как бы сильно он не желал вызвать страх и отвращение.
«Интересно, зачем магистр хочет выглядеть страшным и бездушным, — подумала Уна. — Он ведь всерьез хотел напугать меня, вероятно, даже оттолкнуть настолько, чтобы я говорила о нем не иначе как гадости».