— Все верно. — Услышала.
— В таком случае я согласна. — Несмотря на то, что за окном день был в самом разгаре, я решила лечь спать и пускай мне приснится все что угодно. Я была согласна даже сквозь стены ходить.
— Отлично, — возликовал голос.
Услышав интонацию женского голоса, мое сердце болезненно дернулось. А не совершила ли я ошибку? Нет, все, надо ложиться спать. Я даже подушку взбила, но на нее так и не легла, та как уже в следующую секунду, рассматривала себя в зеркало.
Я или не я, вот в чем вопрос. На меня из зеркала смотрела молоденькая блондинка, примерно лет восемнадцати, с огромными голубыми глазами, длинными, пушистыми черными ресницами, точеным аккуратным носиком и с алыми губами бантиком.
Слегка повернула голову вправо, отражение в зеркале проделало то же самое. Поморщила нос, подмигнула глазом, вначале одним потом другим, показала зеркалу язык, едва заметно высунув его, после чего сжала и разжала на руках пальцы и постучала о пол пятками. Чужое тело меня слушалось, а я во все глаза смотрела на отражение своего нового лица и не могла поверить в то, что девочка с кукольной внешностью это я.
Что сказать? Я до последнего не верила ни в перемещение душ, ни в то, что другие миры существуют. Ан-нет нас с Ланой местами все таки поменяли и даже доступ к памяти через минуту дали — и вот мне чужая память выкинула на поверхность информацию о себе любимой. Именно любимой.
Лана, в теле которой я на данный момент находилась, капризный избалованный ребенок и, судя по всему, родители в спешном порядке решили от нее избавиться, в смысле замуж выдать и как говорится: "С глаз долой из сердца вон".
Родители Лану если и любили, то по-своему. Отказа ей не было ни в чем. Все что Лана просила или же требовала, все получала. Она ни в чем не знала отказа, но меня поразило то, что ее совместное времяпровождение с родителями и братом сводились лишь к трапезам, все остальное время родители и дети проводили порознь.
И если я хоть как-то могла понять что возможно из-за занятости, родители Ланы проводили минимум времени со своими детьми, то мне оставалось только изумляться тому, что родные, единокровные брат и сестра, практически не общались. Более того, Лана терпеть не могла своего двенадцатилетнего брата, который от рождения был глухонемым.
В общем, отношения с родней у Ланы оказались более чем прохладные. Мне это было только на руку, хотя я не знала, как можно так жить и как можно откупаться от ребенка? Лане не пели песен, не рассказывали сказок и у нее не было ни одной совместной прогулки с родителями. С девушкой ни разу не разговаривали по душам, не гладили ее по голове, и не играли с ней ни в какие игры. Может родителям Ланы это по статусу не полагалось? И все же и все же…