— Я никогда не замечал красоты звездного неба, — сказал гном, поднимаясь с земли.
— Розенг? Что ты здесь делаешь?
— Я же говорю — любуюсь звездным небом. Мы, гномы, в буквальном смысле очень приземленный народ, и смотрим больше вглубь земли. Оказывается, красота может быть не только в камне, Ясинка. Звезды — это те же самоцветы, только звезды. Эх, жаль я не поэт, и не могу рассказать, как у меня на душе все поет сейчас, когда я по-новому увидел небо. Но, если хочешь, я попробую сложить для тебя стихи.
Звезды-самоцветы в небе собирались.
Гномы-не поэты стихами баловались.
— Ну, как-то так, это мой первый опыт стихосложения, — стал он оправдываться.
— Розенг, для чего ты мне это сейчас рассказываешь? — спросила Ясиана. Как-то не вязался в ее голове вид вооруженного боевым топором гнома с образом поэта-мечтателя.
— Как, разве тебе неинтересны мои стихи?
— Интересны, но можно я их послушаю в другой раз? А сейчас позволь мне пройти, — девушка хотела обойти настойчивое препятствие.
— А куда ты направляешься, Ясианушка? — вкрадчиво спросил Розенг.
Обманывать всегда честного и доверчивого гнома было неудобно.
— Розенг, пойми, могут у меня быть дела? Только мои дела? Да, мы больше, чем друзья. Мы все — единое целое, как один организм. Но, в то же время, каждый имеет право на свою личную жизнь.
— И куда это наша голова направилась без своего хвоста? — за спиной у бесшумно появившегося оборотня висел плотно набитый вещевой мешок.
— Какая голова? — растерялась Ясиана.
— Ну как же, солнышко? Если ты говоришь, что мы — единый организм, тогда ты в нем голова или душа, Розенг и Растен — руки, эльфы — ноги, а Кареон и Тедор — крылья. А я уж так и быть, рулевой всего этого чуда — хвост.
— Я еще слишком молод для того, чтобы иметь крылья, — заметил из темноты Тедор.
— Значит, будешь, еще одной ногой, — успокоил его Кареон.
— Ребята, что вы все здесь делаете? — Ясиана осматривала членов группы, собравшихся у ворот. Она заметила, что каждый из них пришел с оружием.
Розенг с восторгом смотрел на небо, эльфы — друг на друга, Гортез и Растен заглядывали в свои мешки и о чем-то увлеченно спорили. Кареон делал вид, что ищет крылья за спиной Тедора, тот тоже выворачивал голову, стараясь заглянуть себе между лопаток.
— Так, никто не хочет отвечать. Случайно пришли, значит. Ну что ж, не буду вам мешать, — Ясиана открыла ворота и сделала шаг.
Почему же стало так тепло в груди и защипало глаза, когда друзья вмиг бросили свои занятия и пошли за ней? Девушка вспомнила, что может приказать им, и члены группы не смеют ослушаться. Но как приказать остаться руке или ноге? Как оставить дома такой милый хвост? Как остаться без крыльев? Ясиана улыбнулась. Так захотелось сделать что-нибудь хорошее для каждого из них. Она повернулась к Розенгу, обняла его крепкий торс и уткнулась носом в рыжую макушку. Гном понятливо обхватил ее за талию, прихватив подоспевшую Шаати. Та притянула к себе Наитинэля, за ним последовали другие. Сознания привычно раскрывались и устремлялись одно к другому. И вот уже в недрах лабиринта находятся не восемь отдельных существ, а одно. Одно, которое многое может и многое знает. Существо, которое счел достойным сам лабиринт.