— Так мы договорились? — поинтересовалась я.
— Договорились, — долго не решаясь ответить, глубоко вздохнув, произнес Волар. — Но чтобы ты знала, мне все это не нравится.
— Вот увидишь, из моей дочери получится отличная расхитительница.
Комментировать это заявление мужчина не стал. Лишь презрительно фыркнул и снова надолго задумался. Нам предстояло еще многое обсудить. Но главное, что он согласился, чему я была несказанно рада. Как и тому, что пока мой план работал.
Жизнь начала потихоньку налаживаться, а еще приобрела новый смысл и старую динамику. Последнее касалось наших с дочерью совместных многочасовых тренировок под бдительным контролем и нескончаемым инструктажем сан Дэира, как-то уж слишком быстро вошедшего во вкус и взявшегося за нас по-настоящему. Зато стоило найти в лице нашего тренера общего врага, как мои с Вероникой отношения начали быстро налаживаться. Конечно, колкости и хмурый взгляд никуда не делись. Но стоило посмотреть на Волара, и сразу становилось понятно — это у них общее. Если приглядеться повнимательнее, они много в чем были похожи. Отсюда и затянувшийся процесс поиска желанных точек соприкосновения и компромиссов. Но в результате и у них начало что-то получаться. Видя, как моя дочь смотрит на этого мужчину, а он на нее, я просто не могла за них не порадоваться и всегда пыталась уйти до того, как очередная перепалка этих двоих перейдет из выяснения отношений на совершенно иной уровень, где присутствие посторонних уже излишне.
Короче говоря, пока всех все устраивало. Волара и меня — явно идущие на лад отношения с девушкой. Ника тешила себя надеждой, что в скором будущем, если будет упорно стараться, вполне может стать королевой. Амия радовалась, что в их дом вернулся покой, а муж не мог не заметить мое приподнятое состояние духа и хорошее настроение после встреч с дочерью. Правда, Лориану о наших планах я пока ничего не сказала и, вопреки настойчивым просьбам сан Дэира поскорей решить этот вопрос, продолжала упрямо молчать. Что до защиты во время тренировок, Лару удалось достать для меня костюм расхитительницы, который изначально был пропитан защитной магией. В нем я и тренировалась, так что ни о какой дополнительной защите, которая накладывалась исключительно на голое тело, речи не шло.
Единственное, что продолжало не давать покоя, это чувство вины за то, что я по-прежнему скрывала правду от мужа. Были ли угрызения совести результатом регулярных напоминаний тренировавшего нас с дочерью мага или моим внутренним голосом разума, требующим от меня обещанной О'Маэру честности, судить сложно. Но то, что рано или поздно придется признаться, понимала отчетливо. И пусть лучше рано, чтобы потом не было слишком поздно уже для всех. Решившись-таки на отчаянный шаг, я задумала сделать это сразу после завтрака. Но, так и не справившись с охватившим меня волнением, от которого уже откровенно начинало потрясывать, отложила в сторону столовые приборы и выпалила: