— Ага… красиво, а это чавой?
— Ох, как с тобой сложно, Лукерья! «Чавой» да «чавой» весь вечер! Давай завтра покажу на деле. А теперь — я спать! — не знала еще Степанида, что дальнейшие события не дадут ей завтра испробовать программку в деле.
— Какой спать? Заря скоро! — возмутилась охоронница.
— Я спать, ты что, с ног валюсь!
— Пора бегать, позабыла про страсть палючую?
— Лукерья, я завтра! — категорически заявила Степанида и полезла на дедову койку.
— Так это…
— Оставь ее, — заступился Егорыч, — умаялась барышня наша!
Лежала Степка с закрытыми глазами, уже одним шагом во сне, да вспомнился ей мишка. Как он грустно смотрел ей в след, когда она вчера уходила. «Блин! Я обещала ему гостинец!» Выругалась Степка и вылезла из-под теплого одеялка. «Побегаю, а потом отосплюсь!»
Горище — чердак.
«Славен молодец из конца в конец, да все стыдобушкой»
Мишка ждал! Стоило Степаниде обойти дуб три раза, как он пушистым шариком скатился под ноги. Женщина засмеялась, склонилась над ним, погладила. Он ткнул ее носом и она свалилась в траву. Сильный, засранец!
— Озорник! — пожурила его, — а я тебе гостинец принесла. Вроде медведи любят мед? Ты как, из тех медведей?
Зверюга навострил ушки. Мордаха забавная такая стала, мол, да? Мед? Я? Правда?
Степка достала баночку из кармана старого пальто, отвинтила крышку и сунула животинке под нос. Тот понюхал и скривился, наморщив морду.
— Нет? Не любишь? — огорчилась Степка, — может он не настоящий? — она тоже понюхала мед, — магазинный ведь… эх, печалька. А может быть, яблочко?
Из другого кармана вынула краснобокое яблоко и протянула медведю. Вот честно слово, он такой осуждающий взгляд ей послал.
— Что ты за медведь такой? — опешила женщина, — еще скажи, что бутерброд с колбасой хочешь? — показалось, или мишка обрадовался такому предложению?
— Ну и ладно. Ты посиди здесь, пальто поохраняй, а я побегаю! — по сторонам поглядела, пальто скинула и прошлась по поляне, привыкая к собственной наготе и новым ощущениям. Затем побежала.
Вновь восторг обуял целиком. Свобода, легкость, словно она весит килограммов на двадцать меньше. И усталость отступила, вроде тело омыли освежающим нектаром. Роса приятно холодила ноги и легкий ветерок ласкал тело.
В этот раз бегала дольше, изредка поглядывая на мишку. Зато тот глаз со Степаниды не спускал. Вяло грыз яблоко и следил в оба. Запыхавшись, женщина подошла к ручейку, зачерпнула водицы и умылась повизгивая. Вода — лед! Пробрало аж до костей. Присела возле ручья на колени, зачерпнула еще раз и сделала несколько глотков. Но вода ломила зубы, поэтом Степка не решилась пить много, чтоб не заболеть.