Он вернулся к поцелуям, обжигая касаниями губ мои шею и плечи.
— Ты была с Джессеном… я знаю. Я вижу эти узоры. Тебе понравилось?
— Да… — выдохнула я.
— Мы тебя пугаем?
— Немного…
— Почему? — Я не видела лица Дрейка, но почувствовала его улыбку.
— Я не знаю вас. Еще не изучила. Только тебя и Джессена.
— Немного Райана.
— Совсем чуть-чуть.
— Хочешь узнать больше?
— Пожалуй.
— Рассказать, или… показать?
Я вывернулась из объятий. Мы сидели на диване напротив камина, пили чай, жарили зефир и болтали, но я чувствовала нетерпение Дрейка.
— Давай попробуем поговорить откровенно? — Я улыбнулась, немного лукаво.
В глазах мужчины зажегся огонек.
— С удовольствием, дорогая.
— То, что было у нас с Джессеном вышло случайно, но ведь этого вы хотели, верно?
— Мы надеялись, что ты примешь наши традиции.
— Ну вот, я практически приняла. И что теперь? Вы установите очередность? Будете соревноваться? Как у вас это происходит, как вы решаете, кто хочет сегодня Айлу?
— Карханы чувствуют друг друга. Они не могут сопротивляться влечению, которое возникло. Они просто знают, что хотят друг друга и… все. А Айла знает, что получит удовольствие, с кем бы в постели ни оказалась.
— Райан любит графику, да?
— Обожает, — улыбнулся Дрейк. — Хочешь узнать, что еще он любит?
Эта словесная прелюдия распаляла куда сильнее объятий и поцелуев. Я чувствовала, как кожа становится все чувствительнее и платье из тончайшего шелка превращается в грубую клетку. Но это только добавляло остроты, как и взгляд Дрейка, скользивший по ключице и ложбинке.
— Есть художница Несса, он обожает приглашать ее на вечера с Айлой или другими подругами. Несса рисует… много рисует. Сначала обнаженных девушек, затем Райана. Он занимается любовью, а Несса тонкими линиями на бумаге воссоздает эти мгновения. Это своего рода власть над девушкой. Ты забираешь часть нее, переносишь на бумагу, оставляешь себе навсегда. Ты входишь в нее и знаешь, что ее опухшие от поцелуев губы, прикрытые от наслаждения глаза, затвердевшие соски — все останется на бумаге, запечатлит минуты твоей власти. Очень сложно сдерживаться, зная, как это невероятно.
Дрейк медленно, дразня и мучая, расшнуровывал корсаж платья. С каждым его движением дышать становилось немного легче, но чтобы удержать спину прямо, мне пришлось сесть на колени к кархану и упереться ладонями в спинку дивана.
— Ты бы позволила ему это сделать?
— Возможно… Если бы он сам попросил. А что с Динаром?
— Попробуешь угадать?
Я сделала вид, что задумалась.
— Даже не знаю, может, он заводится в библиотеке?
— Наивная Лилиана. Наивная, но уже наша. Драгоценности, дорогая. Нет ничего более возбуждающего, чем прекрасная девушка в прекрасных драгоценностях.