Модистка — этакая сухопарая немка, которая смотрит на меня с явным неодобрением. Видимо, мамаша ей наговорила кучу всякой чуши.
Мне показывают журналы мод.
Да, здесь это тоже есть, толстющие альманахи, и выпускаются они раз в полгода. Здесь мода консервативна.
Правда, на страницах такое творится, что попугаи отдыхают.
Перья, стразы, банты, оборки…
Киркоров был бы в восторге.
Я отмерзаю от лицезрения платья, в котором весь подол расшит здоровущими перьями (создается впечатление павлина-извращенца) и мотаю головой.
— Эмма Францевна, скажите… это — мода?
Видимо, ужас в моем голосе звучит не наигранный, дама смягчается.
— Это последняя французская мода, ваша светлость.
Меня явственно передергивает.
— Эмма Францевна, а чего-то… поприличнее — нет? Я согласна на немодное, но этот ужас можно только на поле выставить. Чтобы тебе вороны за прошлый год урожай вернули.
Немудреная шуточка заставляет модистку улыбнуться краешком губ.
— Пожалуй, ваша светлость, мы можем посмотреть другие альманахи?
— Да, пожалуйста… и без перьев.
Нужный фасон находится в третьем по счету каталоге.
Аккуратное платье бледно-голубого цвета, с вырезом по линии ключиц. Стиль близок к "ампиру", чуть пониже груди, чтобы талия подчеркивалась, протянута темно-синяя лента, юбка падает гладкими складками тяжелой ткани. Никакой пышности, может, еще и немного попу нивелирует.
Ни единой рюшечки, ни бантика, ни оборки.
Отделка той же самой лентой по подолу и рукавам три четверти.
— Сюда нужны будут драгоценности. Полагаю, жемчуг, — Эмма Францевна серьезно смотрит на меня. "Ваша светлость" уже не добавляет, аккуратно опустила в процессе, понимая, что клиент стерпит.
А может, тут так и принято.
Я развожу руками.
— Драгоценностями будет распоряжаться мой отец. Эмма Францевна, скажите, а с кем вы должны согласовать фасон платья?
Модистка смотрит на меня раздумчиво. Видимо, что-то сопоставляет и кивает.
— Ваша светлость, я полагаю, что тот, кто оплачивает счета. То есть — ваш отец.
— Дело в том, что моя мачеха бывает… излишне импульсивной.
Я подчеркиваю слово "мачеха" голосом так, что не догадаться сложно. Эмма Францевна задумчиво кивает.
— Полагаю, ваша светлость, что вы выбрали вот это платье?
Палец с отточенным ногтем указывает на монстра в рюшечках. Надень я такое, и стану похожа на танк. В оборочках, ага. Талия мигом исчезнет, а оборки отлично утяжелят и грудь, и попу.
— Но мой отец утвердил другой вариант, не так ли?
Мы смотрим друг другу в глаза. Эмма Францевна медленно кивает.
Да, сложное положение.
Наверняка, моя мачеха, то есть мой отец, у нее состоятельный клиент. Но и госпожа Демидова тоже будет не хвост кошачий? Если б я не понимала, что меня изуродуют, можно было бы и покрутиться. А сейчас ищи подходы. И одну клиентку не упустить, и вторую, потенциальную, не обидеть.