— Взорвала! Взорвала! Взорвала же!
Прыгала я недолго, под взглядом вожака радость затухла.
— Есть сгоили большего объема, мы проверим их и соберем наборы для двух взрывов, — сказал Свер. И пока я послушно переводила его слова, не отводил от меня взгляд.
Как-то плохо он на меня смотрел, недобро.
— Яра, — когда все засобирались обратно в деревню, а я предприняла попытку попасть туда раньше всех, тогда-то Свер меня и перехватил. Взял за руку, крепко сжимая ладонь, заставляя почти плестись вместе с ним в конце процессии. Алис, который хотел было к нам подойти, наткнулся на предостерегающий взгляд вожака и передумал.
И это напрягало даже больше, чем Свер, решивший прогуляться, держась за ручки.
Мы отставали от всех, но оборотни старательно этого не замечали, а жреца и его свиту виртуозно отвлекал Наи.
— И что это значит?
— Нам нужно поговорить, — остановившись, он развернул меня лицом к себе, крепко сжимая плечи. Прямой взгляд… настораживал.
— Что-то мне подсказывает, что разговор мне не понравится.
— Откажись от своей затеи, — попросил он, проигнорировав мою неуверенную улыбку, — мы сами разберемся с проходом, тебе…
— Мы же это уже обсуждали, — раздраженно перебила вожака я, попытавшись вырваться.
Дернулась раз, второй, третий, и лишь потом поняла, что меня не отпустят. Свер был настроен решительно, — если Волчица решит, что мне место здесь, то я в любом случае вернусь. Но если она хочет…
— Не важно, чего она хочет, — меня встряхнули, заставляя замолчать, — я не хочу, чтобы ты уходила. Разве это так сложно понять? Там опасно. Останься в деревне, с праматерью я договорюсь.
— Свер, я домой хочу.
— Ты дома, — рявкнул он, но тут же взял себя в руки, хотя я видела, каких усилий ему это стоило. Даже всякие наглые человеческие старосты его так не бесили, как необходимость меня сейчас уговаривать, — какой еще дом тебе нужен?
Я молчала, но мой выразительный взгляд говорил сам за себя.
— Яра, я тебя прошу, — Свера прямо корежило, когда он это говорил. Сразу видно, что не часто вожаку приходилось о чем-то просить. Статус позволял просто приказывать, — не нужно тебе в этом участвовать.
А меня раздражало это его упрямое желание заставить меня передумать. Он же ничего не понимал. Совсем ничегошеньки.
— Мы же уже договорились, что я пойду. Ты мне даже обещал из самострела научить стрелять, если вернусь.
— Если, — тихо повторил он.
— Мы договорились, — на всякий случай напомнила я и еще раз дернулась.
— Ты даже не представляешь, насколько было бы легче просто тебя запереть, — тихо, с бессильной злостью, проговорил он, продолжая нервировать меня своим душевыворачивающим взглядом.