— Откуда такая уверенность?
— Я кое-что сделал. Чтоб исключить… посягательства, так сказать… Ну и чтоб она больше нос к тебе не совала.
— И что же это?
Лесник вздохнул. Ему явно не хотелось об этом говорить.
— У медведей оборотников очень активная половая жизнь…
— Прямо рада за вас! — хмыкнула женщина.
— Не ерничай, я не договорил. Дело в том, когда самец с самкой в спарке…
— В чем-чем?
— Ну… когда самец и самка находятся… в любовных отношениях, их тела, как бы настроены друг на друга, выделяют ферменты, от которых им хорошо вместе. Но наступает момент, рано или поздно, когда симпатия ослабевает. И тогда от партнера начинает… воротить. Он пахнет плохо, на вкус противный. Слюнные железы выделяют особый секрет, который прерывает связь. И все, пара распадается без каких-либо обид и скандалов.
— Ничего себе, однако! — присвистнула Степанида, — как удобно! У тебя тоже, выделяется этот… секрет?
— У меня все иначе, ведь я с медведицами в связи не вступаю, а женские тела секрет не выделяют.
— И? А, стой, я поняла! Ты хочешь сказать, что твои многочисленные телки, через какое-то время, сами от тебя сбегали? Ты как бы не против еще с ними встречаться, а им уже все, притошнило-завоняло?
— Грубо, но пусть будет так.
— Но раз Катюха притащилась ко мне с разборками, значит ей от тебя пока не воняло?
— Правильно. Но есть один нюанс. Я не простой медведь-оборотник, я лесник…
— И что же это значит?
— Все просто. У меня этот секрет выделяется по желанию.
— Нет, ну это ж надо! — Степка аж подпрыгнула в кресле, — вот бы мне такое умение… Ты прямо счастливчик, Гор. Одна невезуха в твоей жизни — я на пути с этим жениховством встала. Так бы до смерти трахал девок. Надоела — плюнул, причем в прямом смысле, а сам к другой. Ни ревностей тебе, ни скандалов… Мечта.
— Не совсем так, конечно. Мы не плюемся. Достаточно поцелуя, — и лесник опустил глаза в пол.
— Ага… то есть ты у меня у порога поцеловал Катерину?
— Да, прости, Стеш, но другого способа ее отвадить не было, — его извиняющиеся слова и безразличный тон абсолютно не сочетались и звучали совершенно неискренне. Степаниде пришлось напомнить себе, что он такой из-за передозировки зелья.
— А знаешь, Гор… я не сержусь, — сказала она.
— Да? — он таки отклеил взгляд от половых досок, — не ревнуешь меня, ничуть?
— Где-то в глубине души, возможно. Но имею ли я право на ревность, когда у самой кроме Нестера еще шестеро?
— Какого еще Нестера? — не понял мужчина.
— Забей, поговорка такая, кажется от Лукерьи услышала. Но это не значит, конечно, что мне все равно с кем ты. От природы я собственница. Так что даже не представляю, как мы будем сосуществовать ввосьмером.