— Н-но… я не боюсь тебя… — прошептала она в ответ и руками обняла за шею, а ноги оплела вокруг его талии, — мне конечно… волнительно… но… не страшно… и я… наверное готова… к твоему… напору… — и прижалась к губам мужчины в самом страстном поцелуе, на который была способна!
Он застонал ей в рот и схватив за попку еще ближе прижал к себе. К тому месту, где у него горел пожар, с того самого момента, когда она устроила ему неуклюжий стриптиз.
— Ты сводишь меня с ума! — его руки мяли ее ягодицы, гладили бедра, а губы дарили ответные поцелуи, — моя Варвара-Краса…
— А ты меня! — бесстыже заявила она, сама себе удивляясь. У нее в прошлом была парочка-другая поцелуев с парнями, но ничего подобного она себе и представить не могла.
Неужели простые прикосновения могут напрочь сносить башку? Да так, что не видишь ничего вокруг и позволяешь ему то, что никогда не позволяла даже себе? Его руки отодвинули в сторону резинку плавок и нежно ласкали ее прямо там. А она… она бесстыдно наслаждалась! Как его большие пальцы могут быть настолько нежными? Дико захотелось сбросить плавки и открыться ему полностью. Инстинкты! Голые животные инстинкты!
Он покусывал ее губы, а пальцы медленно поглаживали женскую сердцевину. Морозов позволил себе беглое исследование этого тайного местечка и вернул плавки на место. Девушка возмущенно вздохнула, но он задрал ее футболку и сосредоточился на ласках груди. Ловко развязал тесемки лифчика и освободил мягкие полушария. Соски призывно сжались в тугие комочки, но в тот самый момент, когда она хотел приподнять девушку над водой и впиться в них поцелуем, с берега послышалось:
— Дядя Годя? А что это вы там делаете?
Морозов выдал сквозь зубы череду заковыристых ругательств. Шепотом конечно. Варька была готова подписаться под каждым его словом.
— Да вот, брюки стираем, Никитка! — сказал он громко, но лицом к берегу не повернулся, надежно скрывая за своей спиной в суматохе поправляющую одежду девушку.
— В речке? — недоверчиво спросил паренек.
— Ага! — подтвердил Морозов, поправляя в брюках пока еще нежелающее падать орудие страсти.
— А у тебя что, стиралки нету? — не унимался Никитка.
— А в стиралке нельзя такие брюки стирать, — решила подключиться Варька, уже успевшая немного прийти в себя и поправить одежду.
— Че, полиняют?
— Нет! Сбегутся! — ответила она и пошла к берегу. Морозов сделал пару глубоких вдохов, чувствуя, что понемногу отпускает. Варька тем временем сняла футболку, отжала и завернулась в полотенце. Никитка с детской непосредственностью уселся на их покрывало и кажется совсем не планировал уходить. Он хитро поглядывал то на одного, то на второго взрослого и щкирился.