Это поистине великолепно. Затем на горизонте появляется гора, становясь всё более и более высокой по мере твоего приближения. Ты с трудом поднимаешься выше. Конь летит всё выше и выше – он почти над самым высоким пиком, когда его копыто ударяется о скалу, нарушая твоё равновесие, и ты падаешь – ниже и ниже – ты падаешь в пропасть, которая, кажется, не имеет конца… и находишь себя упавшим с кровати на пол.
– Без сомнения, ты хочешь сказать, что этот сон длится всего несколько минут.
– Он длился бы четыре секунды. Сон начался так, как будто ты отмотал назад фильм на видео до определённой точки и затем смотрел его. Я знаю, это трудно понять, но в этом конкретном сне всё бы началось в момент, когда ты потерял равновесие в постели.
– Признаюсь, я не понимаю.
– Я совсем не удивлена, Мишель. Полное понимание требует большего обучения в этом предмете, и на Земле в настоящее время ты не найдёшь никого, способного обучить тебя в этой области. Сны в настоящий момент не имеют значения, Мишель, но ты, даже этого не замечая, за те несколько часов, что ты провёл с нами, сделал значительные успехи в некоторых областях, и вот это имеет значение. Сейчас пора объяснить тебе наши мотивы приглашения тебя на Тиаубу.
Мы поручаем тебе миссию. Эта миссия – рассказать о всём том, что ты увидишь, переживёшь и услышишь за время пребывания с нами. Опиши всё в одной или нескольких книгах, которые ты напишешь, когда вернёшься на Землю. Как ты теперь понимаешь, мы наблюдаем за поведением людей на вашей планете в течение тысяч и тысяч лет.
Определённое количество этих людей прибывает к критической точке в истории, и мы чувствуем, что пришло время попытаться им помочь. Если они будут слушать, мы можем обеспечить, что они выберут правильный путь. Вот почему ты был выбран…
– Но я не писатель! Почему вы не выбрали хорошего писателя – кого-то хорошо известного, или хорошего журналиста?
Тао улыбнулась моей страстной реакции. – Единственные писатели, которые могли бы сделать это так, как оно должно быть сделано, мертвы – я имею в виду Платона или Виктора Гюго, но даже они доложили бы факты с большими стилистическими украшениями. Мы требуем самого точного описания, какое только возможно.
– Тогда вам нужен журналист-корреспондент…
– Мишель, ты сам знаешь, что на вашей планете журналисты настолько склонны к сенсационности, что часто искажают правду.
Как часто, например, ты видишь новости, которые отличаются друг от друга от канала к каналу, от газеты к газете? Кому ты веришь, когда одни дают 75 человек, погибших от землетрясения, вторые – 62, а третьи – 95? Ты действительно думаешь, что мы можем доверять журналисту?