— Шесть часов, — пожала плечами Франческа.
— О, это не очень далеко. — Луиза вспомнила поместье Грейстоков, которое находилось в трех днях езды. Но ведь в Лондоне у них был городской дом, в котором они жили с сентября по май.
— Плантация Уоррингтона находится еще дальше, — улыбнулась Франческа. — Мы разбросаны по всей Луизиане, как кости на игральном столе. Кто-то дальше, кто-то ближе. Кто-то владеет отличными полями, а кто-то довольствуется клочками земли среди болот…
— Вы выращиваете сахарный тростник? — Луиза боялась заводить разговор о рабах, хотя, к стыду своему, эта тема интересовала девушку больше всего.
— И жгучий перец, и сахарную свеклу. А на западе штата растет хлопок. У нас для него слишком влажный климат, а жаль. Он стоит намного дороже, чем сахар. — Франческа прикусила нижнюю губу, подсчитывая что-то в уме.
— И много у вас рабов? — набралась наконец смелости спросить Луиза.
— Три тысячи, или что-то около того, — небрежно пожала плечами Франческа. — Подсчеты ведет муж, я не вникаю в его дела. Денег на обучение сына в Англии и на гувернантку-француженку для дочери у нас хватает. Через три года пора выводить ее в свет, а я уже начала готовиться. Знали бы вы, как дорого в Америке обходится то, на что в Англии даже не обращают внимания! Сейчас я везу с собой кружева и чулки. Да-да, чулки! Можете себе представить, что тонкий шелк в Луизиане не сыскать, будь ты хоть жена губернатора!
— Значит, вы даже не знаете, сколько у вас рабов? — продолжила гнуть свое Луиза.
— А зачем? — настала очередь Франчески удивляться. — Дорогая моя, что даст мне это знание? Рабы приносят доход, мы заботимся о них, кормим, одеваем. Мы не жестоки с ними, и они вполне счастливы. Не понимаю, почему я должна знать их точное количество, ведь смертность среди них велика, как бы мы не пытались их лечить и следить за ними. В болотах водятся крокодилы, в лесах полно змей. Да и просто физический труд не каждому под силу… — Креолка фыркнула: — Вы так интересуетесь ими, что я могу решить, будто вы одна из тех, кто ратует за отмену рабства…
— А такие есть? — Луиза округлила глаза.
— Муж упоминал пару раз о разговорах, что ведутся в Вашингтоне. Но не думаю, что под ними есть какие-то основания. Впрочем, не будем об этом. Смотрите, к нам идет капитан!
Вечером в каюте Луиза вернулась к разговору с креолкой. Франческа казалась ей цивилизованной и образованной женщиной, и то, с каким пренебрежением она говорила о рабстве, оставило в душе неприятный осадок. Хотя мистер Уоррингтон тоже владел плантацией, а он, судя по запискам отца, был прекрасным человеком… Тяжело вздохнув, Луиза забралась в кровать и укуталась в одеяло. Какая она, эта таинственная Америка?