Тут Машка немного приврала, потому что ела, и довольно часто. А вот кто действительно жил, не ведая сладкого, так это Владик. Цент запретил ему конфеты на том основании, что от них толстеют, а программист предрасположен к полноте. Худой, как щепка, Владик, не стал возражать против поставленного диагноза.
Пока Машка пила чая с конфетами, коварный совратитель Костик продолжил покорять сердце красавицы. Вытащил из повозки гитару, и принялся бренчать на ней. Играл он плохенько, но все-таки играл. А вот снедаемый ревностью Виталик играть не умел вообще.
– Ты так хорошо играешь, – расщедрилась на похвалу Машка. – Спой что-нибудь. Про любовь.
А затем протянула Виталику свою пустую кружку, и потребовала сделать ей еще одну порцию чая.
Несчастный Виталик едва не разрыдался от горя и унижения. Коварный Костик влюбил в себя девушку его мечты, а он для нее был теперь не более чем официантом или слугой, должным исполнять бытовые поручения. А тут еще Костик взял да и запел. Обычно пел он так, что увядали уши, но сегодня злодей был в ударе, и довольно неплохо исполнил какую-то сопливую песню о несчастной любви. Машку она тронула до слез, и девушка заявила, что не слышала пения лучше.
Виталик принес ей чай, который сделал со старанием и любовью, но те не были оценены по заслугам – красавица даже не удостоила его благодарности. Вместо этого она потребовала от Костика, чтобы тот продолжил ублажать ее серенадами. А бывший друг и рад стараться – опять принялся бренчать и рвать глотку.
Виталик зашел за повозку, дабы уже здесь, вдали от посторонних глаз, дать волю слезам. Но те лились недолго. Обида и горечь сменились иным чувством – холодной безжалостной яростью. Если вчерашний вызов бывшего друга на поединок был продиктован бушующими в нем эмоциями, то сегодняшнее решение убить гада было принято в состоянии злобного хладнокровия. Костик должен был умереть, и он умрет. Пусть наслаждается последними часами на этом свете. Не успеет этот день закончиться, как мнимый друг и ныне действующий заклятый враг, расстанется со своей никчемной жизнью.
К тому моменту, когда вернулись Ратибор, Артур и Петя, Виталик уже был близок к тому, чтобы наброситься на Костика, прямо на глазах возлюбленной, и убить его не благородным манером – клинком в поединке, а путем бытового удушения. Его даже не удивило, что соратники вернулись в том же составе, то и отбыли на поиски. Виталику было не до пропавших друзей. Тут бы с одним бывшим другом разобраться.
– Запрягайте лошадей в повозку, – приказал Ратибор.
– А где остальные? – спросил подошедший к нему Костик.