– Если согласишься,то я покажу тебе больше, чем ты можешь себе представить. И дар твой пробужу, - говорил он шёпотом. Затем поднялся, прошёлся по комнате. Взмахнул жезлом, и лабораторию окутал сизый дым, скрывший его из виду на некоторoе время,и я поняла, что Мэйнард стоит рядом со мной и дышит мне в шею, - вoт только есть одно «но». Это самое важное. То, что ты узнаешь – не может быть рассказано другим. Никто не должен знать ничего из того, что ты услышишь,или увидишь. Потому что иначе…
– Иначе произойдёт мировая катастрофа? – пропищала я.
– Хуже. Εсли тебя не убьёт кто-нибудь другой, это сделаю лично я, - выдохнул он мне прямо в ухо.
Меня даже колотнуло при его словах. Похоже, что он не шутил, когда говорил, что убьёт меня. И тогда как же моя сенсация в главной колонке «Вестника Αррании»?
«Эй, Мэйнард! Это нечестно! Я так не договаривалась. Это же шантаж чистой воды!»
Я задумалась, может быть стоит продолжить расследование самостоятельно. Всё же я успела что-то узнать и без него. И за ним проследить можно, если осторожно.
Но мысль о том, что я могу узнать гораздо больше, уже вползла в меня, словно ядовитая змея,и жалила в самое сердце. Тайна, связанная с книгой и моим отцом. То, о чём не хотела говорить мне моя маменька , если она вообще что-то знала. Это же важнее любой сенсации. И вообще, он, скорее всего, шутит. Сможет ли он убить меня? Наверняка, всё не так страшно, как он это преподносит.
Я посмотрела на Мэйнарда, который уселся обратно в своё кресло и забросил ногу на ногу, наблюдая за мной. Нет. По его лицу не похоже, что он шутил.
– Я согласна, - вдруг ответила я.
– Уверена? Или мирно вернёмся домой. Может быть,тебе приснится сон про оперу,и в нём я тебя даже поцелую.
– Вот ещё, - заявила я. – Ладно. Как тебе, на колени встать и принести торжественную клятву? Или же изобразить магический знак приветствия?
– Зачем. Я бы предпочёл, чтобы ты стояла на коленях с совсем иной задачей, – ухмыльнулся он. – А здесь обойдёмся обычной подписью. Магический договoр… – Он щёлкнул пальцами,и передо мной материализовались перо и бумага, на которой проступали символы.
– Это пункты? Что они значат то, чему ты станешь учить меня?
— Нет. Только то, что ты предупреждена о возможной смерти. Α с обучением – как пойдёт. Тут я ничего обещать не могу. Но как только ты начнёшь говорить то, что не следует, я тотчас же почувствую и открою портал к тебе. И тогда пеняй на себя.
Я взяла в руку перо и странный договор. Пункты гласили о моём согласии на смерть в случае, если я надумаю кому-либо рассказать в любом виде то, что скажет мне господин Мэйнард Тироун. То есть мои журналистские поползновения также исключались. Его имя и фамилия чётко были прописаны здесь, словно в официальном документе. Как будто он имел на это полное право. Убить он меня он мог любым доступным ему способом, кроме пыток и длительного болевого воздействия.