И вот она перевела туда глаза, а там… Это точно был император. Немыслимо! Он, собственной персоной и так близко! А вернее увидела прошлого правителя. Который умер четыре года назад. Теперь-то правил его сын, молодой император. И почему мать так пристально за ним следила? И еще глаз не сводила с брюнетки, что громко и наигранно смеялась над каждой шуткой правителя. Его-то слышно не было, только видно, как склонялся к той красотке с вызывающим декольте и чуть ни в шею ей дышал. А вот та заливалась соловьем, и трель ее до возвышения, где сидела мать долетала. И до Аэрики вдруг дошло, что мама сидела в присутствии императора. Это как так? Что же тогда получалось? Кому такое было позволено? Неужели!..
– Ваше Величество, не изволите ли подарить мне следующий танец? – какая-то тень легла на колени ее вечернего платья, но женщина не удостоила взглядом говорившего.
– Позже, посол. Я еще не отдохнула.
А голос у матери был приятным. И чем-то схож с ее собственным. Только немного, но дрожал от волнения. Из-за чего? Что император уделял так много внимания брюнетке? Скорее всего. И отчего-то переживания матери передались и Аэрике. Она почувствовала сердцебиение и стесненное дыхание уже в собственной груди. Как больно, оказывается, когда тебя предают. А правитель точно нацелился удалиться с бала в компании… кто она ему, фаворитка, наверное.
– Супруг мой, извольте подойти.
– Слушаю вас, дорогая.
– Не слишком ли вызывающи ваши действия? – прошептала чуть слышно императрица. – В какое положение вы нас ставите? – а голосом-то управлять было той трудно, но справилась.
– Дорогая моя, пора бы вам уже и привыкнуть, – ответил ей император, склонившись к самому уху, а наблюдающей за ними публике улыбнулся, чтобы думали, что говорил жене комплимент. – Я же могу целиком положиться на вас, и вы остаетесь здесь. А мы с графиней пройдем… в сад. У нее закружилась голова. Вы у меня такая умница…
– Может, хватит уже плодить бастардов? – вот теперь она не вытерпела и сорвалась, но голос старалась приглушить. От ее нервного напряжения и видимая картинка смазалась, пошла вся рябью. Но голоса слышались хорошо. – У нас с вами уже взрослый сын, а вы…
– Полно меня учить. Ничего уже не исправить. А от вас подобного брюзжания не ожидал. Усмирите свой характер, жена. И помните о своих обязанностях.
Надо думать, он все же ушел… в сад… с графиней. А в груди у императрицы все так и клокотало. И хоть боль ее нисколько не делалась тише, но картинка через некоторое время появилась снова. И мать танцевала. С высоким и широкоплечим мужчиной. И он глаз с нее не спускал. А этот его взгляд говорил об очень многом. Аэрика решила, что ей очень хорошо были знакомы такие знаки внимания. Да хоть бы недавно, тайный советник Сиании так же, было дело, поедал ее глазами.