Но кто-то словно удержал меня за язык.
— Я и не делаю глупостей, — подойдя к нему, промолвила я кротко. — Я целыми днями в своей комнате или в парке, вот и все мои занятия.
Мне показалось, что маэстро облегченно вздохнул.
— Когда на твоем пальчике появится обручальное кольцо, мне будет спокойнее. Это колечко — настоящий клад! Можно назвать его старинным оберегом. Пока оно на твоей милой ручке, с тобой ничего не случится.
Рене встал и трепетно прижал меня к себе.
— Ты очень дорога мне, Марина! Я безумно люблю тебя!
Он назвал меня уже почти забытым именем. Звук его так давно не раздавался под сводами этого замка, что, услышав его, я невольно вздрогнула в объятиях Рене. «Мари», «мадемуазель», «госпожа», «милая», «дорогая», — вот какие обращения были здесь в ходу, и собственное имя слегка резануло слух.
«Какой противный голос у этой старухи…», «Зачем ты вырядилась этой старухой?..», — вспомнились все те оскорбления, что получала я в данном им образе…
— Если ты любишь меня… Тогда верни мне прежний облик и отправь меня назад! — зашептала я, уткнувшись губами в ворот его фрака.
Месье тихо и скрипуче рассмеялся.
— О нет, девочка!.. Я слишком эгоистичен, чтобы так поступить!
Надушенными кончиками пальцев он легонько оттолкнул меня и произнес с нежностью:
— Не трави свою душу, любимая! О прошлом нужно забыть. Забыть навсегда. Через две недели у тебя начнется новая жизнь! И не нужно плакать, это оставляет следы на твоем очаровательном личике! Посмотри, что я привез тебе из Парижа!
На моей ладони оказалось рубиновое ожерелье.
Оно было таким изысканным и роскошным, что у меня невольно замерло дыхание.
— Это чтобы ты не забывала, как я люблю тебя!
В его глазах отразилась горечь.
— Спасибо, Рене, — ответила я, чувствуя какие-то странные угрызения совести.
— Наденешь сейчас?
— Нет… — я положила ожерелье в карман платья, — лучше к твоему возвращению…
Он взглянул на часы и нахмурился.
— Мне пора, Мари! Не скучай без меня! Через три дня я вернусь.
«Через три дня я вернусь…»
«Через две недели наша свадьба…»
Вытерев слезы, я кивнула жениху.
— Я буду ждать тебя. Удачи на концерте!..
Он улыбнулся.
— Ну вот, видишь, ты уже не такая дикарка, которую я привез сюда месяц назад!
Месяц! Уже месяц я томлюсь в его прекрасном пугающем замке, где обычная комната вдруг заполняется водой, а дверь из нее выводит с четвертого этажа прямо на дорогу… А как этот самый тяжелый месяц в моей жизни прожили мама, тетя Клаша, Вадим?.. Как дела в филармонии? Кто теперь вместо меня?..
Я почувствовала, что что-то заболело внутри. Наверно, это терзалась и билась в клетке груди моя измученная душа.