Официантка, по ее мнению, соблазнительно наклонилась выставляя на обозрение пышную грудь.
— Вы уверены?
Поймав взгляд пугающе черных глаз, она подавилась своим предложением. Ее испуг был практически осязаем. Слабая человечка была в панике от одного взгляда, так предсказуемо и так раздражающе.
Вспыхнувшее раздражение неожиданно схлынуло. Испугается ли его девушка, которую он так уверенно зовет своей? Большинство демонов тщательно держали дистанцию, опасаясь его крутого нрава. Другие просто-напросто не выдерживали могучую силу его ауры. Каким он будет для нее?
Ганибалу казалось, что всю свою жизнь он шел именно к этому моменту. Вдруг исчезла нужда скрываться и прятаться, более того, он ждал и надеялся, что их найдут как можно скорее. Агате не стало лучше физически, она воспряла духом: перестала хандрить и хмуриться. Во взгляде появилось нетерпение.
Каждое утро по ее просьбе кузнец выносил девушку на узкий балкончик над пристройкой. Агата сидела в плетеном кресле укутанная в шерстяной плед и всматривалась в горизонт, неустанно теребя пальцами цепочку с подвеской. Она ждала.
В итоге было решено больше не переезжать и осесть в этом городе. Мальчишки оказались толковыми, хоть и излишне суетливыми.
Вот только неизвестность страшила. Дождутся ли они «Хозяина»?
Из раздумий выдернул грохот По полу катилось деревянное ведро, а вода растекалась по полу. Ренат замер как застигнутый врасплох заяц.
— Чего застыл? — грубовато бросил кузнец. — Убирай.
Ренат не сразу поверил, что наказывать его никто не собирается. Он почему-то все ждал подвоха, обмана или жестокости. Все еще не верилось в хорошее.
— Какой-то ты слишком неуклюжий для воришки, — продолжал бурчать мужчина, но не делал не единой попытки приблизиться, а тем более отвесить оплеуху.
— Безруким в кузне делать нечего, вмиг без пальцев останешься.
— Я буду стараться, — в очередной раз повторил Ренат.
Ганибал хмыкнул и многозначительно покосился на лужу среди кухни. Парнишка поморщился.
— А что общего между оружейным делом и прислуживание?
Вопрос сорвался сам, отчего мальчишка чуть не откусил себе язык. Он не собирался жаловаться, только иногда обижался на то, что словно прислуга таскает воду и дрова. Он привык быть сам себе хозяином, а теперь приходится выполнять множество поручений, никак не связанных с работой оружейника.
— Как я могу доверить тебе молот, если твои руки слабы настолько, что ведро с водой становится проблемой? Металл не терпит слабаков. Огонь не простит суеты. Ремесло подчиниться только терпеливому.
Глаза в глаза. Ренат привыкший быть главой своей маленькой семьи вдруг почувствовал себя совсем несмышленым ребенком.