Дезмонд покачал головой.
- Я не знаю. Я даже не уверен, что письма настоящие. Тот, кто дал мне их, ничего не сказал. Но я полагаю, если письма достались мне… то Пьер мёртв.
- Мёртв, - повторил Андрэ, и Дезмонда поразило то спокойствие, с которым он это произнёс. – И что же вы предложили бы делать мне?
Дезмонд молчал.
- Ну же, герцог, у вас же должен был быть план.
- Да, - глухо сказал Дезмонд наконец, - если бы вы… если бы мы с вами обеспечили… гибель… короля… Мы смогли бы быть вместе при дворе. Я много думал об этом, Андрэ! Это лучшее, что мы могли бы сделать теперь. Ведь вы никогда не будете счастливы здесь, в глуши…
- И поэтому вы сказали, что не собираетесь прятать меня бесконечно? – спросил Андрэ, и Дезмонд снова промолчал, - А вы не думали спросить меня, герцог? Спросить, чего хочу я?
Дезмонд покачал головой.
- Полагаю, - сказал он, - теперь вы сами скажете мне, чего хотите.
- Вы полагаете верно. Теперь решение за мной. И я подумаю, какой ответ лучше дать.
========== Глава 14. Конец весны ==========
Андрэ сидел в парке меж стройных колонн мраморной беседки и смотрел, как шевелится под лёгкими порывами ветра камыш. Как плавно скользят лебеди по водной глади, при встрече друг с другом приоткрывая красные клювы и будто желая друг другу удачного дня.
Весна подходила к концу, и хотя весь апрель светило солнце, столь редкое в этих краях, лето обещало быть дождливым и туманным.
Андрэ перелистнул страницу книги, которую взял с собой, как брал её с собой каждое утро, но, как и каждое утро, буквы расплывались перед глазами, а мысли улетали за горизонт – туда, где далеко на севере, под колючими, как обломки скал, лучами солнца, стояла крепость Ле Фонт Крос.
Туда, где осталось не только солнце, но и свежий ветер, дувший с моря, и шёпот волн у подножия стен… И руки единственного человека, чьи касания когда-либо были приятны Андрэ.
Андрэ ничего не слышал о герцоге Корнуольском с тех пор, как вернулся во дворец.
В последний раз он произносил его имя в ту ночь, когда вместе с Пьером Бомон – или Кормаком Корнуольским, как по-прежнему называл этого человека Андрэ – выезжал из ворот крепости, чтобы никогда уже не вернуться.
Кормак так и не стал для Андрэ братом.
В ту ночь Андрэ так и не решился спросить, писал ли он когда-либо письмо королю, а если писал – то зачем, и какой ответ ожидал получить?
Кормак оставался чужим, несмотря на то, что Андрэ знал теперь, что в их венах течёт одна и та же кровь. И Кормак остался тем, кого Андрэ предпочёл бы никогда не встречать и с кем предпочёл бы никогда не говорить.