Каждый вечер, сидя в кресле перед камином и глядя на огонь, Дезмонд думал о том, что ему предстоит снова вступить в ловушку, из которой у него мог быть только один выход – ответное предательство короля.
В тот раз, когда король отказался от него и его людей, выдав их как военных преступников, Дезмонд посчитал, что недостойно дворянской чести сменить сюзерена и служить новому королю.
Но здесь, в Альбионе, он был обречён пожизненно быть опальным бастардом покойного короля. И пусть его не слишком привлекала возможность претендовать на трон, как хотели того многие его сподвижники, но и быть просто верным вассалом он не мог, потому что никто и никогда не поверил бы в его верность.
Ему всё ещё казалось, что предать Альбион означает предать самого себя. Предать мать, которая вряд ли согласится уехать вместе с ним… но кроме матери у него никого не было здесь и не могло быть. Здесь было душно, и Дезмонд чувствовал, что не выдержит ещё месяц того существования, в которое превратилась его жизнь после отъезда Андрэ.
Решение всё ещё не было принято, когда в дверь Дезмонда постучали и, не дождавшись ответа, вошёл капитан его полка.
- Простите, милорд, - капитан поклонился и под мрачным взглядом Дезмонда отошёл в сторону, пропуская внутрь комнаты процессию из трёх солдат и…
Сердце Дезмонда гулко ухнуло и замерло, когда он увидел в руках гвардейцев хрупкую фигурку в дымчато-сером камзоле, расшитом серебром.
Дезмонд сдавил бокал с такой силой, что будь это не хрусталь, а простое стекло, оно лопнуло бы и усыпало ковёр тысячей алых осколков.
- Герцог…
Голос Андрэ был тих, как шёпот прибоя под окнами крепости.
Дезмонд не шевельнулся. Молча и неподвижно он смотрел на того, кто обрёк его на смерть.
- Герцог… - повторил Андрэ громче, - герцог… попросите, пожалуйста, этих людей уйти, мне нужно с вами поговорить.
- Поговорить? – Дезмонд лишь поднял бровь.
Андрэ сглотнул и кивнул.
- Герцог, пожалуйста.
- Если вам есть что сказать – говорите. Я доверяю своей охране.
- Дезмонд!
Дезмонд вздрогнул, когда Андрэ рванулся к нему и, будто птицу на излёте, его перехватили за руки, выкручивая назад. Юноша вырывался, но о том, чтобы освободиться от двух гвардейцев, каждый из которых был на голову выше его, не могло быть и речи.
Дезмонд сильнее стиснул бокал. Он выдержал почти три секунды, прежде, чем приказал:
- Пустите. И выйдете вон.
Андрэ, которого тут же отпустили, едва не рухнул на пол, но удержался, схватившись за каминную полку.
Охрана вышла, и они остались вдвоём – смотреть друг другу в глаза. Оба молчали.