— Да, — Монту юркнул в широкую нору, а потом вылез обратно, отряхиваясь от налипшего на шерстку мелкого мусора и паутины. — Подождем пока Хаос полностью пропитает твоё тело. В таком состоянии ты не можешь идти дальше. Не знаю, сколько это займет времени.
Я слушала проводника и видела, что тот на самом деле волнуется. Он говорил, а сам неуверенно на меня поглядывал. В короткие промежутки просветления, я тоскливо размышляла над тем, что Монту и сам ведь, наверное, толком ничего не знает. Ну, откуда ему знать такие подробности? Да, у него просыпается память, но она ведь в себя включает определенные знания, в которых, я уверена, нет ни слова о том, как Хаос должен влиять на человеческое тело.
— Глупо спрашивать, сколько это займёт? — поинтересовалась, вставая на колени и заглядывая в нору. Я хорошо помнила, что здесь водятся всякие почему-то темные твари. А почему, собственно, тёмные? Не логичнее было бы назвать их тварями Хаоса? Или как-нибудь одним словом, например, хаоситы? Хм, знакомое слово. Не помню, что означает. Те, кто поклоняются Хаосу? Нет, не помню. Ну и ладно, будут просто тварями. Что я голову себе забиваю ерундой? Главное, не нарваться на них. Что-то мне подсказывает, что милыми и пушистыми они точно не будут.
Так вот о норе. Тут явно кто-то давно жил. Об этом говорили мелкие косточки и клочки выдранного меха. Размер норы впечатлял. Даже я могла спокойно поместиться. Правда, для начала надо убрать мусор и паутину. Против такого своеобразного убежища я была не против. В обычном то лесу страшно, а в таком галлюциногенном так и подавно.
— Я пару раз видел, как твои лишенные всякого инстинкта самосохранения и мозгов сородичи оставались в Хаосе. К сожалению, я ни разу не видел, справлялись ли они с Хаосом или нет, так как их к тому моменты поедали.
Я серьезно посмотрела на Монту, пытаясь сфокусировать плывущий взгляд на мерцающих желтых глазах. Проводник был встревожен, но что-то сделать или как-то его успокоить я не могла. А ведь он в самом начале сказал, что Хаос должен меня изменить. Сейчас же говорит, что не знает, что было с теми людьми. Хочет скрыть от меня?
— Всё так плохо? — спросила, раскатывая шкуры и укладывая их в нору. Не лежать же на земле, в самом деле. Забравшись внутрь, затащила вещи, укладывая их так, чтобы освободить место для Монту. — И кем они стали? — поинтересовалась, чувствуя, как меня утягивает в сон.
Монту молчал долго. Я даже подумала, что ответа не будет и почти уснула, когда услышала тихое:
— Тварями.
Проснулась я ночью от того, что Монту тихо и утробно шипел.