— Доказывать? Я ничего и никому не собираюсь доказывать. Просто пришли анализы и, как и было по плану, ты теперь моя. — свободной рукой он едва ощутимо провел дорожку под плащом от груди до бедра, а затем, зацепившись за край платья, начал осторожно двигаться вверх по голой коже. — Где ты лазила целый час, Черничка?! А?
— Не твое дело! — грубо выплюнула я, пытаясь хоть как-то компенсировать свою не способность противостоять ему физически. — Пусть дети твои. Но, вспомни, как они появились, а? Ты осеменитель, Шакалов. Но не отец.
Шакалов недовольно пробурчал себе что-то под нос, а затем закусил мочку моего уха с таким рвением, что я вскрикнула от боли.
— Не заставляй меня приставлять к тебе круглосуточную охрану. — рука Шакалова ловко заползла под трусики и сжала ягодицу. Мужчина утробно зарычал и повел бедрами по моему животу, давая почувствовать, как сильно напряжен его член. — Собирай вещи и поехали домой. Завтра мы оформим брак, нет времени ждать. А дату свадьбы выбирай любую.
Мысли разбегались, голова шла кругом и порой пробивало на смех. Тайно я все же надеялась, что все происходящее — произведение моего больного подсознания. Ведь известный мне Шакалов не способен был на нежности и осторожный подход. Он бы просто схватил за шиворот, запихнул в авто, и не стал бы идти на знакомство с семьей.
— О чем ты? Какой брак, вещи и свадьба… — растерянно пробормотала я, а затем зажмурилась, досчитала до десяти и решила посмотреть на ситуацию со стороны. — Хорошо, допустим, я беременна. Ты отец. Давай… решать вопрос опеки.
Вместо этого Шакалов резко отступил и подхватил меня на руки. Без слов, объяснений и лишних эмоций он просто вышел на улицу, на ходу вывернулся раскрыть зонт, укрывая нас обоих от ливня.
— Шакалов, я не знаю, что за игру ты затеял, но я больше не собираюсь… — слова снова канули в пустоту, когда он резко поставил меня на ноги. Прямо перед спортивной фиолетовой машиной с громадным бантиком на верху. Вместо номера была надпись "Черничка", а на переднем бампере тонким белым стержнем вырисовывался сложный иероглиф. Я знала его — "навсегда".
— Что это? — мертвыми губами прошептала я.
— Lamborghini Aston Martin*. Эксклюзивный выпуск. Единственная в таком цвете. — самодовольно шепнул он мне на ухо, притягивая к себе и заставляя облокотится на его грудь. Но только для того, чтобы положить руку на живот и внушительно прошептать на ухо: — И это только малая часть того, что я могу дать матери своего ребенка. Бонус.
Я резко отпрянула от Шакалова, словно от огня, воспользовавшись его минутной потерей контроля. Такого Кирилла я узнавала: расчетливого, хитрого, планирующего грязную игру.