И тут меня словно обухом по голове ударило… Мягкий плюшевый мишка, сто роз, угощения, милый Шакалов и предложение руки, сердца и вечной любви. Это не была реальность. Просто не могла быть!
Из груди вырвался слабый смешок, затем второй, третий… А потом я и вовсе не могла остановится. Слезы текли из глаз, истерика никак не проходила, а ощущение сна заставляло смотреть на происходящее сквозь пальцы.
— Беременность, гормоны, настроение скачет… — услышала я растерянный голос мамы на заднем плане, но не смогла ее увидеть, ведь глаза были полные слез. — Кирилл, дай ей водички. Сейчас она успокоится и ответит…
Шакалов встал и положив коробочку на подоконник, отошел к чайнику. Несмотря на дикое головокружение, я чисто инстинктивно вскочила с места и с какой-то нереальной скоростью проскользнула мимо мужчины к двери. Уверенна, если бы он хотел — остановил. Но тогда единственным желанием было выбраться из чертового цирка, в котором я ощущала себя либо единственным здравым человеком, либо полной идиткой.
Ноги несли меня прочь, вниз по лестнице. Я не переобулась в сапожки и не надела плащ, посему выбежав на свежий осенний воздух смогла тут же ощутить его каждой клеточкой тела. Голые руки покрылись мурашками, волосы растрепались, а вместо куда-то пропавшего солнца на нос капнула первая капелька холодного дождя. Другая попала на грудь, и тело вздрогнуло. Затем голова, губы, руки и, наконец, начался ливень.
Я подняла голову вверх, ощущая странный прилив энергии. Как внезапно чьи-то руки одернули меня, заставляя вернуться в подъезд.
— Совсем не нормальная? Ты же беременная! — рыкнул Шакалов, приперев меня к стенке. Удерживая одной рукой, чтобы не брыкалась, другой натянул плащ. Затем поставил на пол мои полусапожки и с угрозой глядя в глаза, отчеканил: — Надевай. Быстро!
Странное ощущение апатии снова заставило на мгновение опустить руки и подчиниться. К тому же, навредить ребенку на самом деле не хотелось.
— Шакалов, — почти беззвучно шепнула я, удивляясь тому, как голос предательски дрожит. Мужчина поднял на меня заинтересованный взгляд и сделал шаг перед, заставляя нас соприкасаться каждой клеточкой тела. Я просунула руки между нами и поморщившись, отвернулась. Знакомый до боли запах духов вызывал приступ рвоты. — Зачем весь этот цирк? Что и кому ты хочешь доказать?
Его рука коснулась моего подбородка и осторожно очертила его контур. Я попыталась отстранится, но Шакалов резко схватил за горло и сжал, отрезая малейшую возможность шевельнуться. Дыхание мужчины обжигало мне висок, когда он низко прохрипел: