— Моя Тара, — шепчет он, и впивается поцелуем в губы. Отвечаю ему стоном, который он пьет, прижимая голову к себе за затылок, и толчки становятся резче и сильнее. Я не знаю, не помню, сколько это продолжается. Ясно одно — это просто невозможно, немыслимо. Я не знала, не могла себе представить, что мое собственное тело — оно настолько… живое. Очередь коротких ударов сменяется длинной цепочкой глубоких-глубоких касаний. Я не знаю, жива я ещё или умерла, потому что даже не подозревала, что такое бывает!
Вдруг, откуда-то издалека, сквозь пелену струящегося по коже, телу, чувствам наслаждения доносится короткое:
— Посмотри на меня, Тара.
Я не в силах открыть глаза, я знаю, что это совершенно невозможно. Мое тело больше не принадлежит мне. Оно, как тонкий, чувствительный музыкальный инструмент поет в такт череде сменяющих друг друга горячих прикосновений, сжатий, поглаживаний и похлопываний.
— Не-ет, — отвечаю, и сама не слышу собственного шепота.
— Посмотри на меня, Тара.
Опять этот хриплый, глубокий голос. И тон такой настойчивый, и при этом он ни на миг не останавливается. Всесильные боги, если он остановится, я просто умру!
— Это приказ?
Я буквально кожей чувствую, как он улыбается.
— Это приказ, Истар Кроули, младший научный сотрудник экспедиции! Открой глаза, Тара.
Если приказ, то как я могу ослушаться? Прилагаю все усилия, и что есть силы, распахиваю глаза, и вижу перед собой эту бесконечную аметистовую глубину…
Лицо Эддара покрыто испариной настолько, что пот капает, стекает потоками вниз. В тот же миг его зрачки расширяются на всю потемневшую радужку, он с силой бьет бедрами, и меня подбрасывает к самым звездам. Откуда-то снизу доносятся крики — с трудом узнаю собственный голос, паря на этой восхитительной высоте.
— Тара, — нежно и тихо позвал меня капитан, потеревшись носом о мой висок, — Ты как?
Довольно потянулась и поудобнее устроилась в его объятиях.
— Я, пожалуй, пойду. Не хочу, чтобы утром меня увидели выходящей из каюты капитана.
— Ты шутишь?
— Нет, а что такое?
— О прогресс, Тар! Разве ты не знала! Я же зиккуратец!
— И при чем здесь это? — я игриво провела кончиками пальцев по его щеке.
— При том, что состав крови у нас разный. Не сильно, но отличается. А сегодня… То есть, я хочу сказать, то что сейчас было, — Эддар к моему удивлению, смутился, и начал путать слова.
— Смелее, капитан, — подначила я его, — Мне теперь надлежит мутация, как в приключенческих боевиках?
— Нет, конечно, — он рассмеялся, — То есть не до такой, конечно, степени… Хотя кое-какой процесс, конечно, придется перенести. Но если не вставать, то почти ничего не заметно.