— Дурью маешься, — зевая и потягиваясь, сообщил Данко. — Солнце только взошло. Тебе бы в опочивальне с женой нежиться.
Серый метнул недобрый взгляд: возмутиться ли неприличному намёку? Решил попустить. Да и кто злится в такой чудесный день? Вчера к ночи только прибыли в волчье селение, а уже словно дома: приветствовали их с супругой, как родных, накормили от пуза, комнатушку сразу выделили. Да разве уснёшь спокойно? Фроська ничего: повернулась на бок и сопит; а он до глубокой ночи болтал с новыми знакомцами, всё выведывал, как кому живётся, почему вдали от людей и как вдруг вышло, что Агния осталась за главную. Волки с удовольствием пили за встречу, болтали о безделицах и заново наполняли мёдом кружки, но своих тайн чужаку выдавать не спешили. Агния же… Впрочем, наверняка у мамы попросту не нашлось времени на пустые разговоры. Ещё объявится и всё объяснит. Как же иначе?
Маленький волк вился вокруг снисходительно поддающегося оборотня. По детской наивности он верил, что Серый ничуть не сильнее и его можно победить, если только чуть-чуть постараться.
— Папа! Смотри!
Тощий всклокоченный мальчишка впервые попал стрелой в мишень. Не в яблочко. Даже не рядом. Выстрел почти ушёл в молоко, но по прихоти случайного порыва ветра древко зацепилось за край набитого соломой холщового мешка. Но попал же!
— Папа!
— Похвали сына. Он уже извёлся.
Женщина лишь мельком взглянула на мальчишку. Её муж так и не повернулся к сыну:
— Когда будет за что, похвалю. Внимание нужно заслужить.
— Папа!
— Он не отстанет, — терпеливо объяснила волчица вожаку.
— Значит, ещё и силу воли воспитает.
Мальчишка снова взялся за лук.
— Ну-ка, кыш! — Данко пригрозил оплеухой разбушевавшемуся вояке.
Щенок оценил опасность, счёл её несерьёзной, а Данко — недостойным внимания, показал язык и был таков. Серому напоследок помахал ручонкой с зажатой в ней игрушкой. Тот, недовольный, что спугнули его единственную в столь ранний час компанию, показал зубы:
— Чего лезешь? Мешал он тебе, что ли?
Данко неопределённо передёрнул плечами:
— Мелюзга. Чего с ним возиться?
— Потому что детям нужна любовь, — просто объяснил Серый.
— Тьфу! Тут любви этой… Дети словно общие. А Агния за мать для каждого. Хоть для этого пострела, хоть для меня. А пацан просто к новичку познакомиться подбежал. Не обольщайся.
Оборотень насупился:
— Чего пришёл-то? Нашёл противника по силе — детей пугаешь?
Данко поковырялся в зубах, тщательно прощупал языком: всё ли вычистил? И только тогда соизволил ответить:
— Я вообще к жене твоей шёл.
— Чего-о-о-о?! — изумился Серый.