- Он все время только и говорил о них. Даже достал тот порошок, который я подсыпал тебе… - Суз горько заплакал. По нему было видно, что он раскаивается и сожалеет о содеянном, но сейчас Хуле было больше жаль Луза, который за эти мгновения поник и состарился. О предательстве всегда больно узнавать.
Решив, что Луз намеренно его подставил, Суз замыслил украсть у брата наследные бусы. Опоив сонным порошком, он дождался, пока тот за нудной беседой заснет и быстро стянул бусы с шеи. Очнувшийся брат не сразу заметил пропажу, потому что носил их под туникой, чтобы не вызывать злословия у других Равных.
Когда поднялась шумиха, Суз первым обвинил молчаливую, одинокую Тхайю в их краже. За нее все равно бы никто не заступился. Это Сант рассчитал правильно. Так вор и ходил с бусами, обмотанными вокруг живота с помощью широкого тряпичного пояса, но сегодня вечером, Сант назначил встречу у склада, обещая рассказать важные известия. Когда Суз пришел, Сант ударил его по голове кувшином и забрал бусы. Позже он очнулся, выполз в коридор, где его и заметили. Суз рыдал и клялся карой всех богов, что Тхайе зла он только желал, но ничего ужасного не делал.
- Выходит, это Толстый Сант! – догадались старейшины, но где его искать, оставалось не ясным. Обыскав все комнаты Санта и домочадцев, его так и не нашли. Время неумолимо утекало, и Хула чувствовала, как от тревоги трясутся ноги.
В конце концов, Луз вспомнил, что он все-таки мужчина:
- Я пошлю человека узнать, выходил ли Сант в Верхний город. Потом собираем остальных и идем на поиски.
- Может Отам поможет? – предложил Манн. Оставалась лишь надежда на помощь жрицы.
В спешке спускаясь в темноте по огромным каменным ступеням, Хула уже не вспоминала, что у нее что-то болит, не опасалась упасть и свернуть свою старую шею, она только желала, чтобы Тамаа поскорее нашлась и была жива и невредима. Оказавшись у грота, женщина еле дышала. Ноги подгибались, одышка не давала отдышаться, но все же они добрались.
- Да что же это такое?! – едва не плакала Хула, когда на их зов никто не отозвался. Время уходило. Наконец, в тишине раздались шорохи, и им на встречу вышла помощница жрицы.
- Зачем вы пришли? – строго и с укоризной спросила она.
- Мы просим принять нас. – ответил Манн, набравшись смелости. – От помощи жрицы Отам сейчас зависит жизнь человека.
Во взгляде вышедшей женщины чувствовалось презрение. Поняв, что лгать бесполезно, Манн добавил:
- И наши жизни тоже.
Служка продолжала молчать. Медленно, окинув пронизывающим взглядом каждого из мужчин, добралась и до Хулы, которая еще так и не могла отдышаться. Наверно, заметив, что она наравне со всеми проделала в спешке такой длинный путь, женщина сжалилась над ней и ответила: