- О, Боги! – отчаянно воскликнул Вапл. – Он что, мужика не мог себе выбрать поводырем? Иногда вы шутите так зло, Боги!
- Не гневи! – сквозь смех бурчала женщина. – Думаешь, с Глошем вышло бы гладко?
- Проще! – заверил ее мужчина, уверенный, что с Тхайей-Тамаа ему еще придется намучиться.
Утром, съев миску сладкой каши с размоченными сухофруктами и сдобренную жгучим перцем, Тамара отправилась искать Та, однако Чиа и Маута встретились на ее пути раньше. Увидев ее, девочки обрадовались и, схватив за руки, увлекли за собой.
Оказавшись в небольшом закутке, Тома огляделась и поняла, что даже в чудном подземном городе девчоночьи спальни ничем не отличались от ее комнаты в детстве. Раскиданные платья, туники, игрушки, побрякушки и украшения, засушенный кусок пирога на тарелке… – все это было таким знакомым и милым. Все в мире течет, меняется, но девчонки везде похожи.
Комната была скромной: свернутые матрасы в углу, столик со шкатулкой, цветные коврики на полу, несколько шкафчиков, два сундучка с подушками и зеркало! Увидев железную, хорошо отполированную поверхность, Тамара рванула к ней и застыла на месте, увидев чужое, совершенно незнакомое лицо с могучими бровями и маленькими глазками. Смуглый, худой заморыш с черными жесткими волосами, костлявыми плечами и тощими коленками таращился на нее из зеркала. И лишь цепкий взгляд с упрямо поджатыми губами немного напоминал ей прежнюю себя, когда она могла свысока смотреть на других. Громкий вздох разочарования вырвался из Томкиной груди.
"Страшила!" – подвела она итог как приговор. Неказистая жизнь мышек - Олек, Женек, Светок пронеслась перед глазами, которые из кожи вон лезли, чтобы привлечь внимание мужской особи, а потом, затаясь, ждали предложения жениха, как ожидает паук муху…
"Боже, как жить-то?" – ее губы сжались. Не отрываясь, она смотрела на свое отражение, пытаясь его запомнить. Утешало лишь то, что рано или поздно все Оли, Жени и Светы находили жертву и тащили в ЗАГС. Разочарование, расстройство, грусть охватили Тамару.
"Теперь и мне придется также затаиться и ждать? Ну уж нет! С этим безобразием все равно можно что-то сделать! Ведь можно же?! - она еще раз придирчиво осмотрела в мутноватом отражении новые черты. – Можно, но с помощью хирурга».
Энтузиазм пропал. Красоткой, как раньше, уже не быть, но плюсы в новом теле все-таки имелись: ей семнадцать или восемнадцать лет, кожа без высыпаний, терпимо кривенькие зубки поражали белизной.
"Видать, жизнь у тебя, тело, была не сладкая, если даже кариес не наела!" – Томе сразу вспомнилась история про бедных девушек, не евших вдоволь сахара, которым, чтобы сойти за обеспеченную невесту, приходилось покрывать зубы черным лаком.