Снежка и Таня вышли к берегу, заросшему высокими лопухами, огляделись — тропинка есть, ведет куда-то за гору, значит, рядом и люди живут, а сюда, видать, ходят стирать или купаться. На речке мостки гнилые, а на них русалка сидит — вся в ряске да сетях порванных. Прищурилась, перебирает свои запутанные кудри, пристально так глядит на гостей Той Стороны.
— Сгинь, — Таня рукой махнула, и русалка, недовольно оскалясь, нырнула в горную речку, напоследок бросив в девушек кусок тины, воняющей дохлой рыбой.
— За что ты ее так? — удивилась Снежка.
— Балует много. Она здесь почитай лет триста живет, и все парней пытается сманивать, было такое, что и находили кости в этой речке, не один утоп, когда полез за негодницей. Озорует она больно, вот за то и не люблю ее.
И Таня повела Снежку по тропинке. Лес вырос вокруг густой да тенистый, ноги во мху тонули, и папоротники высокие дрожали в туманном мареве, опутанные паутиной. А она сверкала нитями своими на солнце, и капельки росы смотрелись алмазами. По стволам сосен медовыми потеками смола растекалась, и пряный, чуть горьковатый аромат ее, смешиваясь с хвойным духом, кружил голову. К запахам этим примешивалась чуть слышная кислинка ягод, и девушки со смехом принялись искать их в высокой траве. Вскоре набрели на полянку земляники, принялись рвать ее, наслаждаясь сладким вкусом. Когда наелись, дальше пошли, никуда от тропинки не уходя.
— Тебе не плохо? — Таня поглядывала на подругу, идя рядышком.
Та плечами пожала, улыбнулась. Солнышко, конечно, припекает, немного щиплет кожу, но терпимо. Душно, правда. Прежде она себя иначе в летнем лесу ощущала. А тут захотелось в сугроб нырнуть, чтобы остыть немного.
— Тебе ежели поплохеет, ты сразу говори, не молчи, — строго наказала Таня.
— А как мы назад вернёмся? — спросила Снежка, с тревогой назад обернувшись — показалось ей, что тропка разветвляется, и лес совершенно одинаковый, как понять потом, как к пещерам идти?
— А мы можем в гору войти с любой стороны, — отмахнулась Таня. — Матушка для меня путь всегда откроет, об этом не волнуйся!
— Так вот почему Морозко сказал с тобой к людям ходить, — поняла Снежка.
— Сама ты могла бы заплутать, — и Таня остановилась на миг, пристально на подругу поглядела. — Обещай одна не ходить за грань!
— Хорошо, — Снежка с легкостью дала обещание, ей и самой страшновато было без Тани по лесам бродить, она не знала местность эту, да и мало ли, что случиться может, вдруг снова Хозяин Золота ее отыщет?
Вспомнив злого горного духа, Снежка ощутила дрожь — и показалось ей на миг, что земля прозрачная стала, и там, в глубине подземелий, увидела она, как старик в обносках скалится, протягивая ей слиток золота размером с коровью голову. Снежка тряхнула головой и поскорее за Таней помчалась — та уже скрылась за кривой разросшейся елью, что казалась призраком лесным. Иглы ее, все в паутине и листьях росшей рядом березки, острыми были, колючими, и само дерево вызвало странные чувства. И будто черный дым вокруг него вился.