…И застал последних, почти обезумевших от ужаса, аристократов, кое-как выдирающихся из зала, давящихся в дверном проеме, растрепанных, ободранных. На полу остались хитиновые панцири и лужи слизи. В воздухе повисло тяжкое, густое зловоние, от которого попросту выворачивало наизнанку.
— Алайна, — позвал он.
Не слыша ответа, не видя Альку, бегом добрался до уцелевших столов, сдернул скатерть… Там, где он ее оставил, больше никого не было. Кровь ударила в виски, забухала барабанной дробью. Неужели?..
Неужели, спасая Флодрета, он расплатился самым дорогим?
С трудом соображая, что делать дальше, Мариус еще раз огляделся. Внутри все взялось льдом, распирало, резало игольчато-острыми лезвиями. Когда в тусклом свете заметил тело в синем платье, едва не заорал от ужаса, заставил себя подойти, перевернуть носком сапога то, что осталось от женщины. Осталась верхняя часть тела, и это была не Алька.
— Магистр, тварей здесь нет, — подошел страж, — не понимаю, конечно, как они так быстро и незаметно добрались до Эрифреи, но…
— Ищите девушку в синем, — выдохнул Мариус, — думать буду чуть позже.
И обессиленно прислонился спиной к колонне. Там, где стояла его маленькая птичка, где она так смешно смущалась, когда пришлось кланяться с тарелкой в руках.
Да и наплевать бы на короля, и не кланялась бы… Лучше бы вообще на бал не ходила. Лучше бы он ее запер дома и никуда не выпускал. А так-то… Что теперь?
С трудом вдохнул. Выдохнул. В груди болело, остро, тянуще.
Как же так, Алечка? Как же так?
— Магистр, — подошел другой страж, — сразу за окном… вот что мы нашли.
На широких ладонях лежала Алькина туфелька, из синего бархата, с серебряным шитьем по носку.
— Где, — прохрипел он, даже не решаясь прикоснуться к находке.
— Хозяйки нигде нет, видно, обронила.
Мариус заставил себя взять туфельку. Заставил себя, скрипя зубами, осмотреть ее. Следов крови не было, ну да это еще ничего не значит…
— Ищите дальше, — просипел он, — прочесать здесь все, обыскать каждый куст в парке, каждый квартал… Встретите тварей — знаете, что делать…
Все вокруг было словно в тумане. Он медленно подвинул себе стул, сел. Сжал туфельку в руках, а потом и вовсе приник к ней лбом. Как же так, птичка? Он был готов целовать эти туфельки, лишь бы только Алька была жива…
Потом спохватился. Ну, идиот ведь. Аккуратно зацепил ниточку силы из резерва, и принялся выплетать поисковую сетку, оставляя якоря на туфельке. Просто счастье, что Алька ее обронила… Так он ее быстро найдет.
Заклинание работало, быстро набиралось силой, раскручивалось широкой спиралью, готовясь устремиться вдаль по магическим потокам. Мариус открыл восприятие. То, что заклинание вообще работало, говорило о том, что хозяйка туфельки жива. Оставалось только найти…