- Настолько торопитесь, что готовы пойти на моей “Марготте”? Учтите, она не королевская галера, а простое торговое судно.
Дион поднял одну бровь, как учил его наставник:
- А здесь есть королевские галеры? Ну, или хотя бы пассажирские суда?
- Нету! - радостно расхохотался Симон, - Тут таких хорошо если три за год бывает.
- Тогда о чём разговор? Нам с женой надо в низовья. Вот я и хочу узнать: готовы ли вы нас туда отвезти и за сколько.
Двое собутыльников капитана молча слушали, что он скажет. Симон почесал сначала бороду, затем буйные кудри на затылке и сказал, по-простецки переходя на ты:
- Понимаешь, какое дело… Нет у меня места для двоих. Тем более ты с женой. Кают для пассажиров у меня четыре, в каждой по два места, и все заняты. Есть ещё конурка в трюме, там только один поместится… Обычно в ней слуги ночуют, но сейчас она у меня пустая. Только благородной даме вроде твоей жены такое не предложишь.
Принц, который был готов на всё, лишь бы уплыть поскорее из опасного Этина, готов был согласиться и на конурку, но понял, что это полностью разрушит их легенду. Выручил, как ни странно, купец.
Он внимательно слушал капитана, а тут вдруг вылез и задал вопрос:
- Говоришь, каюты у тебя на двоих рассчитаны? То есть, ты с меня как с двух человек деньги взял?
Капитан уже сообразил, что по пьяни проболтался, но было поздно идти на попятный.
- Ну, ты же у нас уважаемый купец, опять же при деньгах… Неужели я к тебе кого-то подселять буду ради твоей экономии? А доход терять мне, сам понимаешь, не с руки.
Но жаба, которая пока недодушила купца, подала голос:
- Так может быть я уступлю свою каюту этому благородному господину, а ты сдашь мне эту, как ты сказа, конурку в трюме? Тем более что трюм набит моим товаром.
И обратился к Диону:
- Господин, не знаю вашего титула, не побрезгуйте. Десять золотых — и каюта ваша. Сам столько платил, клянусь! Ни одного золотого сверху не набросил! Надеюсь, капитан за каморку не возьмёт с меня больше трёх.
- Четыре, - буркнул капитан, - за каморку — четыре. Это вместе с питанием, ясно?!
Ещё час ушёл на отчаянный торг, причём к концу условия ни на гаст не изменились. Но пока выставленные принцем бутылки не опустели, мужчины продолжали яростно спорить на ровном месте. Капитану было обидно, что он не смог разделить своих пассажиров и нажиться на каждом, а купцу, которого звали Фульк, было жалко, что в присутствии капитана он не сумел сторговаться с дворянином подороже. Горожанин же просто пил за чужой счёт и получал удовольствие как зритель.
Наевшаяся ухи Элидия смотрела на мужчин сытым, осовелым взглядом, время от времени подмигиванием давая понять Диону, что всё слышит.