— А почему за тебя хлопочет сам мистер Уильямс? Откуда он тебя знает?
— Он спас мне жизнь, — просто ответил я, так как не видел, зачем мне это надо скрывать.
— Ой, как интересно! — воскликнула девушка и вскинула на меня большие карие глаза. — Расскажи…
— Я не могу, — ответил я, заметив, что другие работники бухгалтерии поглядывают на нас с неодобрением. — Сначала работа, а все разговоры потом.
— Ну, хорошо, — согласилась она и пододвинула к себе счеты. — Но только обещай, что когда-нибудь ты мне обязательно об этом расскажешь, потому что я обожаю романы мистера Фенимора Купера, а твоя жизнь, наверное, куда интереснее, чем любой из его романов.
Вот так и получилось, что, сказав ей «да», я вынужден был чуть ли не ежедневно рассказывать ей «об индейцах», ну и о себе, конечно, потому что моя судьба была неразрывным образом связана с судьбой моего народа. Что же касается Джи, то она мне о себе рассказала, что отец её был ирландец, а мать итальянка, и что они оба познакомились в Нью-Йорке, куда приехали на пароходе из Европы, чтобы найти в Америке лучшую жизнь. Мать её устроилась на ткацкую фабрику, а отец — на механический завод и так они работали и одновременно встречались долгих три года, пока не скопили денег и не смогли перебраться в Хартфорд. Квалифицированным рабочим здесь платили больше, чем в Нью-Йорке, причем здесь же работала и её мать, и здесь же её родители и поженились. А затем они переехали сюда, в Спрингфилд, где отца назначили мастером в токарный цех, так что теперь им хватает одного заработка отца. В семье она одна и это всех печалит, потому, что её родители мечтали о том, чтобы иметь большую семью, да и ей очень хотелось бы иметь брата или сестру. Но с другой стороны, — тут она лукаво усмехнулась, когда мне это сказала, — в этом тоже есть свои преимущества, так как все лучшее в родном доме достается тебе одной. Впрочем, она понимает, что семье надо помогать, поэтому она закончила не только школу, но и краткосрочные бухгалтерские курсы для девушек и вот теперь работает на одном предприятии вместе с отцом, хотя нельзя сказать, чтобы эта работа ей так уж нравится.
На это я ей ответил, что мне выбирать не приходится. Что я поехал в школу для индейских детей, чтобы совершить подвиг во славу народа, «подвиг которого у нас ещё никто не совершал», и что я должен сначала оправдать доверие людей, которых я не мог не уважать и потому работаю там, где мне прикажут. Ну, а теперь, — сказал я, — когда я встретил своих бледнолицых друзей, я должен был последовать их совету и пока что поработать здесь, так как есть ещё много такого, что мне бы следовало узнать.